Сказки

— А, так это и есть наш самый засекреченный научный сотрудник?

Генерал прищурился и с улыбкой посмотрел на Андрея.

— Ну не совсем научный и уж точно не "самый засекреченный" раз, как только я снял шлем, вы сразу меня узнали, — ответил Андрей.

— А как же я мог не узнать лейтенанта, который спас мне жизнь?

— Я не знаю. Но как бы там ни было, вы не похожи на забывчивого, как некоторые. — К тому же я уже давно не лейтенант.

— О, вижу, господин капитан, — отшутился Власов.

— Да, и это, пожалуй, единственный плюс. Потому что когда я забываю о своём звании, то меня посещает шальная мысль: "А на чёрта мне сдался этот Стэнк?".

— Да, там действительно было жарко, — ответил командующий и поёжился. Впрочем, разговор не об этом. Говорят, вы создали нечто действительно экстраординарное?

— Идея не нова. Но только в последнее время мы смогли преодолеть некоторые проблемы технического характера. Основная новизна заключается в программном обеспечении. Впрочем, даже не новизна. ПО наших устройств — это новейший прорыв в области кибернетики и заодно электроники. Нам пришлось начинать всё буквально с нуля, как бы дико это не звучало.

— Да, и такие эксперименты заняли у вас немногим более десяти лет. — Позвольте поинтересоваться, каких же результатов вы добились? — спросил генерал.

— Все комментарии только после испытания на полигоне, — с загадочной улыбкой произнёс Андрей.

— Ох уж мне эта проклятая секретность, — с тоской сказал командующий.

— И не только она, Леонид Борисович. Ну вот и началось, смотрите сами.

И все, находившиеся в командной рубке МПЗ, с любопытством посмотрели на мониторы и систем внешнего наблюдения.

Над молочно — белой снежной равниной Антора поднималось кровавое солнце и рубиновым огнём освещало ту часть бесконечной ледяной степи, где был расположен полигон.

Был рассвет 2310. 13. 11.

Восемь часов двадцать минут по Ричмонду.

Начались испытания.

Пять боевых машин покинули свои укрытия в толще льда и в струях пара вырвались на поверхность. Со стороны полигона, представляющего собой до мельчайших деталей воссозданную базу Аркарианцев, на атаку незамедлительно последовал ответ.

Как огненные стрелы, хлестнули из замаскированных туннелей лазерные лучи. Пытаясь нащупать ускользающую цель, судорожно завертелись ракетные и пушечные башни. Генерал знал, что это невозможно, но он мог поклясться, что слышит, как с нарастающим грохотом из шахт вырвались стремительные карандаши ракет и желтыми струями выхлопов расчертили багровый восход здешнего неласкового на тепло солнца.

И уже на подлёте к набирающим скорость агрегатам превратились в ослепительные облака раскалённого газа.

В МПЗ было тихо. Только слышно, как четко и громко комментировали события у терминалов лейтенанты.

— Номер первый и пятый: ракетная атака успешно отражена. Огонь защитных систем базы цель не находит. Система маскировки полностью функционирует. Ответный огонь всех агрегатов… Сейчас!

Со снежных дюн где, казалось, ничего не было, вдруг ударило разноцветными вспышками лазеров, плазменных пушек и ракетными залпами.

Казалось, что из мигом почерневшего и оплавленного снега вдруг родились звёзды или же проснулся дремавший столетиями вулкан.

Не теряя даром ни одной секунды, окружённые струями раскалённого газа и пара, окутанные дымом десятков выстрелов, агрегаты ворвались на базу.

Если до этого казалось, что десятки попаданий лазеров и неимоверное количество разнообразных ракет творили самый настоящий ад, то теперь на базе начало твориться нечто невероятное. Уже давно замерли грудами смятого и оплавленного металла охранные башни внешнего периметра. Только жаркое и чадящее пламя вырывалось из подземных укреплений и огневых точек. Вздрогнула и завалилась на обожжённый снег последняя вышка 'Скаут'. Методично, метр за метром, машины принялись уничтожать последние функционирующиё турели внутреннего радиуса. Да, на это действительно стоило посмотреть.

Как только удавалось обнаружить какие — либо подозрительные излучения, либо всплеск энергии, как на этой точке сразу сходились несколько залпов из ракетного и плазменного вооружения агрегатов.

Продолжая двигаться стремительно и бесшумно, машины прекрасно выполняли свою смертоносную работу.

Справедливости ради надо сказать, что им тоже крепко досталось. Номер третий, в белесой дымке быстро тающего снега казавшийся призраком, уже нёс на себе не один признак попадания. Прежде светлый корпус, покрытый составом 'Хамелеон', теперь был обезображен подпалинами и шрамами. Номер первый, имевший не такой приземистый корпус, успел получить несколько прямых попаданий во фронтальный участок брони. Теперь его центральную пластину украшало несколько крупных вмятин, а когда маскировка периодически давала сбои, можно было видеть довольно большую пробоину в броне от попадания крупнокалиберного снаряда.

Хуже всего пришлось номеру пятому. Блестяще уклонившись от ответного огня, он подавил огневую точку. Но, похоже, бункер решил не сдаваться.