Сказки

И он вывернул наружу свои карманы, как самое веское доказательство. Из левого вывалились расческа и носовой платок.

А в правом, к своему величайшему удивлению, Саша нашел три маленьких семечка и… железный шарик.

— Вот! вот! — обрадованно закричал он. — Я нашел.

— Кажется, этот шарик весьма хорош. А он точно твой? — забеспокоилась межпланетная банка.

— Точно мой. Я его выменял у Мартынова за марку с парусником. — И он положил шарик рядом с банкой.

— Хорошо, — успокоилась банка. — Что же тебе дать взамен?

— А ничего мне не надо, — поспешно сказал Саша, а потом испугался: вдруг они и вправду поверят, что ничего!

— Подожди, сейчас мы посоветуемся. А ты, кстати, подумай тоже. Может, твои мысли нам и помогут.

"Ой, они мысли читают! — испугался Сашка. — Надо думать про что-то хорошее", — решил он и тут же заволновался, что и эту его мысль они тоже прочтут.

Хуже всего было то, что из всех мыслей в голову лезла сама неприличная: ему хотелось консервным ножом открыть эту самую банку. Он никак не мог прогнать эту мысль и потихоньку наливался краской. Тогда, совсем отчаявшись, Сашка крикнул в сторону банки:

— Это не моя мысль. Я про вас так не думаю.

— Мы поняли, поняли! Не волнуйся, пожалуйста, а то нам плохо видно, что там у тебя в голове творится. Ведь мы хотим дать тебе не пустяк какой-нибудь, а что-то нужное и важное. Без тебя самого это трудно решить.

И Саша закружился в вихре своих желаний. Он видел себя и на гоночном велосипеде, и на слаломных лыжах. Или одновременно на велосипеде, а на ногах еще надеты и лыжи. Или таким умным-преумным, что знаешь сразу ответы на все вопросы, так что учить уроки больше не придется. Хотя велосипед, наверное, все-таки лучше, особенно спортивный. Желтый. С тормозами, как у настоящих спортсменов.

Но из банки послышалось:

— Все это и так есть вокруг. Мы лучше дадим тебе такое, чего ни у кого не бывало.

— А что? — заинтересовался Саша.

— Путешествие!

— На Байкал? Или в Австралию?

— Нет-нет, другое путешествие. Это путешествие с приключениями или приключение с путешествиями. Куда сам захочешь, и что самое главное — кем захочешь.

— Как же это? — забеспокоился Саша.

— Кем и куда захочешь. Воином Александра Македонского — пожалуйста. Космонавтом — хоть через минуту. А можешь что-нибудь сам и получше придумать.

— Прямо сейчас?! — подпрыгнул Саша. Вот когда он покажет этому задаваке Левандовскому!

— Конечно. Говори просто: "Не хочу учиться, а хочу быть… ", — и ты сразу отправишься туда, куда захочешь.

— Что-то мне не нравится эта фраза, — задумался Саша. — А нельзя ли какие-нибудь другие слова?

— А что такое? — удивилась банка.

— Знаете, — замялся Саша. — Что-то не по душе мне они…

— Но, если разобраться, это ведь правда, — забормотала банка. Видно, там, на их планетах, все такие страшные зануды. — Ты ведь хочешь сразу кем-то стать, правильно?

— Правильно-то правильно, — согласился Саша, стараясь растолковать им, что не так это и правильно… Но, видно, их головы были устроены по-другому, и поэтому им трудно было что-то втолковать. — А может, сокращенно? Ведь у нас, на Земле, вы это, наверное, заметили, все принято сокращать. Вы, например — НЛО.

— Хорошо, — согласилась межпланетная банка.

"Наконец эти кильки в томате поняли" — обрадовался Саша, а потом испугался. Но банка не отреагировала и, как ни в чем не бывало, продолжала:

— Пусть будет так: "Не хочу, а хочу…»

— Это мне подходит, — обрадовался Саша. — Теперь все, прощайте.

— Будь здоров, СК, — пожелала банка на прощание.

— Что еще за СК? — приостановился Саша.

— Это сокращенно — Саша Куликов, — торжественно произнесла банка, и Саша расплылся в улыбке.

Он расчистил ногами полянку от мусора, хотя такого указания из банки не поступало.

Банка затаенно молчала. Потом спросила:

— И это все? Ты именно об этом мечтал?

— Вот еще, — обиделся Саша. — Это порядок такой. Сначала надо подготовиться. Вот теперь я, кажется, готов.

Саша осмотрелся. Пенсионеры грелись на солнышке, и можно было взлететь отсюда хоть на Марс — никто бы не заметил. Мамы неотрывно смотрели за своими ребятишками и возбужденно пересказывали соседкам, что уже умеют их дети.

— Не хочу… — начал Саша и приостановился с непривычки. — Не хочу, а хочу быть полярником!

Все вокруг потемнело. Темнота становилась все гуще и гуще. Казалось, света больше не будет вообще. Потом Сашу подняло и понесло куда-то. Понесло и закрутило.

Наконец ноги его оказались на чем-то твердом. Саша со страхом раскрыл глаза и чуть не ослеп от белизны. У него под ногами хрустел снежок.

Льдина! Настоящая льдина, как мощный пароход, качалась на океанском просторе.

Уже не Сашка и не Саша, а Александр Петрович, бородатый полярник, стоял на своей дрейфующей станции. Саша тихонько присмотрелся к своей бороде. Она была самой настоящей! Это обрадовало его не меньше, чем льдина.

Кругом была вода. Вдали она казалась синей, но вблизи льдины зеленела глубина.

— Хорошо! Расчудесно! — Саша чувствовал себя героем-полярником. Он был уже готов возвратиться домой, чтобы выступить по телевизору.