Сказки

Вдруг старичок опять вскочил на ноги. Теперь и Володя понял почему: на замок надвигалась туча. Ветер быстро гнал ее. Туча задела замок только краем, но этого оказалось достаточно, чтобы он зашатался и рухнул. Стены валились друг на дружку, дробились, и сотни снежинок посыпались с небес, как будто они падали из этой самой тучи. А ребятишки радостно протягивали навстречу им руки, не подозревая даже, каким прекрасным замком они были только что.

Старичок чуть не заплакал от такой неудачи.

— А вы не пробовали смазывать стены? — спросил его Дин. — Тогда, наверное, замок выстоит.

— Получится ли? — засомневался старичок. — Сейчас проверим.

Он почесал затылок, размышляя, а затем снова начал складывать из отрезанных кусочков неба стены, но теперь уже смазывая их голубым раствором.

Через десять минут новый замок был готов. Старичок радостно улыбался. Они сидели на лавочке втроем и с нетерпением ждали новой тучи. Наконец она появилась. И не одна. Целое полчище туч окружило замок.

— Давайте туда, — предложил Дин.

— А не боитесь? — с сомнением посмотрел на него старичок.

Они вдвоем легко взлетели вверх, но вскоре вернулись и, подхватив за руки Володю, понеслись к замку все вместе.

Старичок стал бродить по залам, придирчиво проверяя крепость стен. Дин из окон посматривал на тучи.

Наконец они набежали на замок и ударили в него, как волны.

Замок задрожал, загудел, но выстоял.

— Прекрасно! — радовался старичок. — Наконец я построил что-то вечное. Эдак он и до настоящей весны простоит. Как вы думаете? — уважительно спросил он у Дина.

— Конечно, — уверил его Дин.

От непрерывных ударов туч замок сдвинулся с места и поплыл. Внизу замелькали бульвары и улицы. Дин смеялся от души. А Володя со страхом смотрел, как внизу проплывает его родной город.

И вдруг на одной из улиц Володя заметил знакомые косички.

— Эгей! — не выдержал он. — Ковнацкая, ау!

И тут же спрятался за стенку. Ковнацкая моментально взглянула на небо, но не успела разглядеть мелькнувшее между туч лицо. Однако голос, чей же это голос? И внезапно она вспомнила. Сложив ладошки рупором, Ковнацкая грозно закричала в небеса:

— Володя! Не прячься! Я тебя видела. Немедленно вниз!

Тут уж не выдержал Дин и, высунувшись из другого окна, показал Ковнацкой язык. Ковнацкая оторопело смотрела, как он проплывал среди туч, и терла глаза. Потом она решительно топнула ногой и закричала:

— Все равно я не верю! Этого не может быть! Вы меня не разыграете!

И от ее громкого крика замок задрожал и посыпался на землю. С неба посыпались тучи снега.

Володя, Дин и старичок-строитель торчали в сугробах, а Ковнацкая бегала вокруг них, приговаривая:

— Ага! Я всем расскажу! Разве школьникам можно на тучи забираться!?

Дин ругал Володю и себя заодно:

— Не надо было ее звать, а мне язык показывать. Летели бы сейчас и горя не знали.

Старичок выбрался из сугроба, стряхнул с пальто снежную пыль и грустно сказал:

— Стоит одному кому-то засомневаться в моем искусстве, не поверить в воздушный замок, как у меня сразу все рушится. Такое это тонкое дело — строительство воздушных замков. Как мечта.

— А вы кто такой? — удивилась Ковнацкая, заметив старичка.

— Заслуженный строитель. На пенсии, — широко улыбаясь, протянул ей руку старичок.

Но Ковнацкая посмотрела на него с опаской:

— А вы что — тоже оттуда?

Старичок посмотрел на небо и вздохнул:

— Нет, я местный.

Он ушел, и за ним долго еще вились снежинки. Ребята нашли в сугробе Володин портфель и тоже ушли.

Одна Ковнацкая долго еще стояла на этом месте и прикидывала: если они все же летели, то почему не разбились, когда упали?

А снег падал, падал, падал… Видно, где-то наверху рушились новые воздушные замки. Но пока на земле не перевелись еще строители воздушных замков, не стоит об этом горевать…

Глава восьмая, в которой день приносит новые чудеса

После этого случая Ковнацкая долго приглядывалась к Володе, шушукалась с девочками. Володя заметил, что в классе то одна, то другая украдкой его рассматривают. Вот повернулась в его сторону Сидоркина. Вот просит резинку Майорова, внимательно изучая Володю. Как они надоели, эти девчонки, вечно что-то придумают!

На перемене Витек отозвал Володю в сторонку:

— Ты знаешь, Ковнацкая всем говорит, что ты — это не ты…

— Как? А кто же?

— Он. Тот. Твой двоюродный брат.

— Троюродный, — поправил его Володя.

— Ну, троюродный. Вроде он вместо тебя в школу ходит и оценки за тебя получает. Академику, мол, это легко…

Володя побежал к Ковнацкой:

— Ты что это слухи всякие распускаешь?

— Какие-такие слухи? — воинственно затрясла косичками Ковнацкая.

— Что я — это вовсе не я, а академик. Ковнацкая изучающе на него уставилась. Володя демонстративно повернулся в профиль.

— Может, тебе так удобней? — угрожающе произнес он.

Но Ковнацкая не обиделась, а обрадовалась.

— Точно, девочки, это не он, — закричала она. — У нашего Володьки нос картошкой, а у этого прямой, благородный. Это — тот!

— Я тебе покажу картошкой! — бросился на нее с кулаками Володя.

Ковнацкая завизжала и спряталась за спины девочек.