Сказки

Так Якоб прожил у старухи лет семь. И вот однажды она надела на ноги свои ореховые скорлупки, взяла костыль и корзину, чтобы идти в город, и приказала Якобу ощипать курицу, начинить её зеленью и хорошенько подрумянить. Якоб сейчас же принялся за работу. Он свернул птице голову, ошпарил её кипятком, ловко ощипал с неё перья, выскоблил кожу, так что она стала нежная и блестящая, и вынул внутренности. Потом ему понадобились травы, чтобы начинить ими курицу. Он пошёл в кладовую, где у старухи хранилась всякая зелень, и принялся отбирать то, что ему было нужно. И вдруг он увидел в стене кладовой маленький шкафчик, которого раньше никогда не замечал. Дверца шкафчика была приоткрыта. Якоб с любопытством заглянул в него и увидел какие-то маленькие корзиночки. Он открыл одну из них. В ней лежали диковинные травы, какие ему ещё никогда не попадались. Стебли у них были зеленоватые, и на каждом стебельке был ярко-красный цветок с жёлтым ободком. Якоб поднёс один цветок к носу и вдруг почувствовал знакомый запах — такой же, как у супа, которым старуха накормила его, когда он к ней пришёл. Запах был до того сильный, что Якоб громко чихнул несколько раз — и проснулся. Он с удивлением осмотрелся и увидел, что лежит на том же диване, в кухне старухи.

«Ну и сон мне приснился! Будто наяву! — подумал Якоб. — Вот-то матушка посмеётся, когда я ей всё это расскажу! И попадёт же мне от неё за то, что я заснул в чужом доме, вместо того чтобы вернуться к ней на базар!»

Он быстро вскочил с дивана и хотел бежать к матери, но почувствовал, что всё тело у него точно деревянное, а шея так совсем окоченела — он еле-еле мог шевельнуть головой. Якоб до того одурел со сна, что ему даже смешно стало. Он то и дело задевал носом за стену или за шкаф, а раз, когда быстро повернулся, даже больно ударился о дверь.

Белки и свинки бегали вокруг Якоба и пищали, — видно, им не хотелось его отпускать. Выходя из дома старухи, Якоб поманил их за собой — ему тоже было жалко с ними расставаться, — но они быстро укатили назад в комнаты на своих скорлупках, и мальчик долго ещё слышал их жалобный визг.

Домик старухи, как мы уже знаем, был далеко от рынка, и Якоб долго пробирался узкими, извилистыми переулками, пока не добрался до рынка. На улицах толпилось очень много народу. Где-то поблизости, наверное, показывали карлика, потому что все вокруг Якоба кричали:

— Посмотрите, вот безобразный карлик! Откуда он взялся, этот карлик? Ну и длинный же у него нос! А голова прямо на плечах торчит, без шеи. А руки-то, руки, поглядите — до самых пяток!

Якоб в другое время с удовольствием сбегал бы поглядеть на карлика: он очень любил смотреть разных уродов, которых показывали на ярмарке. Но сегодня ему было не до того: надо было спешить к матери.

Вскоре Якоб добрался до рынка. Он порядком побаивался, что ему попадёт. Ханна всё ещё сидела на своём месте, и у неё в корзине было порядочно овощей — значит, Якоб проспал не особенно долго. Уже издали он заметил, что его мать чем-то опечалена. Она сидела молча, подперев рукой щёку, бледная и грустная.

Якоб долго стоял, не решаясь подойти к матери. Наконец он собрался с духом и, подкравшись к ней сзади, положил ей руку на плечо и сказал:

— Мама, что с тобой? Ты на меня сердишься?

Ханна обернулась и, увидев Якоба, вскрикнула от ужаса.

— Что тебе нужно от меня, страшный карлик? — закричала она. — Уходи, уходи! Я не терплю таких шуток!

— Что ты, матушка? — испуганно сказал Якоб. — Ты, наверное, нездорова. Почему ты гонишь меня?

— Говорю тебе, иди своей дорогой! — сердито крикнула Ханна. — От меня ты ничего не получишь за твои шутки, противный урод!

«Она сошла с ума! — подумал бедный Якоб. — Как мне теперь увести её домой?»

— Мамочка, посмотри же на меня хорошенько! — сказал он чуть не плача. — Я ведь твой сын Якоб.

— Нет, это уж слишком! — закричала Ханна, обращаясь к своим соседкам. — Посмотрите на этого ужасного карлика! Он отпугивает всех покупателей да ещё смеется над моим горем. Говорит: «Я твой сын, твой Якоб». Негодяй этакий!

Торговки, соседки Ханны, разом вскочили и принялись ругать Якоба:

— Как ты смеешь шутить над её горем! Её сына украли семь лет назад. А какой мальчик был — прямо картинка! Убирайся сейчас же, не то мы тебе глаза выцарапаем!

Бедный Якоб не знал, что и подумать. Ведь он же сегодня утром пришёл с матерью на базар и помог ей разложить овощи, потом отнёс к старухе домой капусту, зашёл к ней, поел у неё супу и немного поспал, и вот теперь вернулся. А торговки говорят про какие-то семь лет. И его, Якоба, называют противным карликом. Что же с ними такое случилось?

Со слезами на глазах побрёл Якоб с рынка. Раз мать не хочет его признавать, он пойдёт к отцу.

«Посмотрим, — думал Якоб. — Неужели и отец тоже прогонит меня? Я встану у двери и заговорю с ним».

Он подошёл к лавке сапожника, который, как всегда, сидел там и работал, встал возле двери и заглянул в лавку. Фридрих был так занят работой, что сначала не заметил Якоба. Но вдруг он случайно поднял голову, выронил из рук шило и дратву и вскрикнул:

— Что это такое?! Что это такое?!