Сказки

– Мне твоё пение так понравилось, что я отдам тебе свою дочь в жёны.

Испугалась королевна, но король сказал:

– Я дал клятву выдать тебя за первого попавшегося нищего, и клятву свою я должен сдержать.

И не помогли никакие уговоры; позвали попа, и пришлось ей тотчас обвенчаться с музыкантом. Когда это сделали, король сказал:

– Теперь тебе, как жене нищего, в моём замке оставаться не подобает, можешь себе отправляться со своим мужем куда угодно.

Вывел её нищий за руку из замка, и пришлось ей идти с ним пешком. Пришли они в дремучий лес, и спрашивает она:

– Это чьи леса и луга?

– Это всё короля-Дроздовика.

Не прогнала бы его, было б всё тогда твоё.

– Ах, как жалко, что нельзя
Мне вернуть Дроздовика!

Проходили они по полям, и спросила она опять:

– Это чьи поля и река?

– Это всё короля-Дроздовика!

Не прогнала бы его, было б всё тогда твоё.

– Ах, как жалко, что нельзя
Мне вернуть Дроздовика!

Проходили они затем по большому городу, и спросила она опять:

– Чей прекрасный этот город?

– Короля-Дроздовика с давних пор он.

Не прогнала бы его, было б всё тогда твоё.

– Ах, как жалко, что нельзя
Мне вернуть Дроздовика!

– Мне вовсе не нравится, – сказал музыкант, – что ты всё хочешь себе в мужья кого-то другого: разве я тебе не мил?

Подошли они, наконец, к маленькой избушке, и она сказала:

– Боже мой, а домишко-то какой!

Чей же он, такой плохой?

И музыкант ответил:

– Это дом мой да и твой, мы будем жить здесь с тобой вместе.

И пришлось ей нагнуться, чтобы войти в низкую дверь.

– А где же слуги? – спросила королевна.

– Какие такие слуги? – ответил нищий. – Ты должна всё делать сама, если хочешь, чтоб было что-нибудь сделано. Ну-ка, живей растапливай печь и ставь воду, чтоб мне приготовить обед, я очень устал.

Но разводить огонь и стряпать королевна совсем не умела, и пришлось нищему самому приняться за работу; и дело кое-как обошлось. Поели они кое-чего впроголодь и легли спать.

Но только стало светать, он согнал её с постели, и ей пришлось заняться домашней работой. Так прожили они несколько дней, ни плохо, ни хорошо, и все свои запасы поели. Тогда муж говорит:

– Жена, этак у нас ничего не получится, мы вот едим, а ничего не зарабатываем. Принимайся-ка ты за плетенье корзин.

Он пошёл, нарезал ивовых прутьев, принёс их домой, и начала она плести, но жёсткие прутья изранили её нежные руки.

– Я вижу, дело это у тебя не пойдёт, – сказал муж, – возьмись-ка ты лучше за пряжу, – пожалуй, ты с этим управишься.

Она села и попробовала было прясть пряжу; но грубые нитки врезались в её нежные пальцы, и из них потекла кровь.

– Видишь, – сказал муж, – ты ни на какую работу не годишься, трудненько мне с тобой придётся. Попробую-ка я приняться за торговлю горшками и глиняной посудой. Ты должна будешь ходить на рынок и продавать товар.

«Ах, – подумала она, – ещё чего доброго придут на рынок люди из нашего королевства и увидят, что я сижу и продаю горшки, то-то они надо мной посмеются!»

Но что было делать? Она должна была подчиниться, а не то пришлось бы им пропадать с голоду.

В первый раз дело пошло хорошо – люди покупали у неё товар, так как была она красивая, и платили ей то, что она запрашивала; даже многие платили ей деньги, а горшки ей оставляли. Вот так и жили они на это.

Накупил муж опять много новых глиняных горшков. Уселась она с горшками на углу рынка, а товар вокруг себя расставила и начала торговать. Но вдруг прискакал пьяный гусар, налетел прямо на горшки, – и остались от них одни лишь черепки. Начала она плакать и от страху не знала, как ей теперь быть.

– Ах, что мне за это будет! – воскликнула она, – что скажет мне муж?

И она побежала домой и рассказала ему про своё горе.

– Да кто ж на углу рынка с глиняной посудой садится? – сказал муж. – А плакать ты перестань; я вижу, ты к приличной работе не годишься. Вот был я давеча в замке у нашего короля и спрашивал, не нужна ли там будет судомойка, и мне пообещали взять тебя на работу; там будут тебя за это кормить.

И стала королева судомойкой, ей пришлось помогать повару и исполнять самую чёрную работу. Она привязывала к своей сумке две мисочки и приносила в них домой то, что доставалось ей на долю от объедков, – тем они и питались.

Случилось, что на ту пору должны были праздновать свадьбу старшего королевича, и вот поднялась бедная женщина наверх в замок и стала у дверей в зал, чтоб поглядеть. Вот зажглись свечи, и входили туда гости один красивей другого, и всё было полно пышности и великолепия. И подумала она с горестью в сердце про свою злую долю и стала проклинать свою гордость и надменность, которые её так унизили и ввергли в большую нищету. Она слышала запах дорогих кушаний, которые вносили и выносили из зала слуги, и они бросали ей иной раз что-нибудь из объедков, она складывала их в свою мисочку, собираясь унести всё это потом домой.