Сказки адыгских народов

— Не разведу, мерзни еще! — С этими словами мачехина дочка пошла дальше.

Много ли она шла, мало ли шла и увидела однажды на берегу реки высокий дом: был он весь иа стекла и сверкал на солнце.

Вошла в него мачехина дочка, огляделась. В нем никого не было, и она поняла, что здесь давно не убирали. Прошла она дальше и увидела в колыбели младенца — он громко плакал. Разозлилась мачехина дочка:

— Здесь никого нет, и мне придется нянчить его — лучше я убью его.

В это время вернулся хозяин.

— Чья ты, девочка, как попала в наши края? — спросил он.

— Я ищу грудь своей матери — ее унесли волны нашей речки, — отвечала мачехина дочка.

— Ты непременно найдешь ее, а пока помоги мне — прибери в доме, постирай, вымой посуду: у меня умерла жена, я один не справлюсь с хозяйством.

— Конечно, приберу, — сказала мачехина дочка, а сама еще больше все разбросала. Потом взяла палку и перебила всю посуду. Смотрит хозяин, что делает гостья,— ничего не говорит.

— А теперь, красавица, искупай моего ребенка,— сказал он. Мачехина дочка взяла ребенка, вынесла его во двор, положила на пенек и отрубила ему голову.

Потом она вошла в дом и обратилась к хозяину.

— Я сделала все, что ты велел, теперь отдай мне грудь моей матери!

— Да, ты все сделала прекрасно. Получай! — сказал хозяин и протянул гостье большой сундук, точно такой же, какой он отдал сиротке.

Обрадовалась мачехина дочка, охватила сундук и заторопилась домой — она думала, что сундук полон золота.

Шла она шла и проголодалась — она ведь не взяла на обратный путь гомыле. В это время увидела она печку, которую отказалась затопить. Печка была горячая, а в вей было много теплого хлеба.

— Я умираю с голоду, дай мне кусочек хлеба, печка-красавица! — взмолилась мачехина дочка.

— Вспомни, что ты сказала мне, когда я попросила тебя развести огонь, — отвечала печка. — Не только не дам тебе хлеба, но даже и близко не подпущу!

И она прогнала мачехину дочку прочь.

Пошла она дальше и вскоре увидела знакомую птичку. Она громко пела, а из клюва ее сыпались золотые зернышки — их под деревом была уже целая куча.

— Прошу тебя, золотая птичка, дай мне немного золота, я отнесу его матери! — попросила мачехина дочка.

Но птичка не дала ей ни зернышка.

Шатаясь от голода, пошла мачехина дочка дальше.

Тем временем во дворе у них громко запел петух.

— Кукареку! Возвращается мачехина дочка, несет сундук со всякой нечистью!

Мачеха выскочила на крыльцо, стала прогонять петуха.

— Чтоб ты сгорел в огне — что ты говоришь! Скажи лучше, что возвращается моя дочь с золотой ношей.

Убежал петух подальше, а вскоре снова подошел к крыльцу и запел:

— Кукареку! Возвращается мачехина дочка, несет сундук со всякой нечистью!

И снова мачеха с проклятиями прогнала петуха. Но через некоторое время он снова подбежал к крыльцу и в третий раз пропел свои слова.

Не выдержала мачеха — убила петуха палкой.

В это время отворилась калитка, и во двор вошла мачехина дочка с сундуком в руках.

Выбежала мать ей навстречу, обрадовалась, когда увидела сундук.

Завела она дочку в дом, не терпелось ей узнать, что она принесла. Но прежде мачеха велела закрыть двери, чтобы никто не узнал об их богатствах. Когда же сундук открыли, увидели в нем червей, змей, ящериц. Они изгрызли мачехину грудь и сидели в ней.

Из сундука выполала огромная амея — она ужалила сначала мачеху, потом ее дочку, и они тут же умерли. Хотели они погубить девочку-сиротку, а погибли сами.

А отец с дочерью зажили с тех пор счастливо.

28. Фаруза

_{Рассказал Амерзан Пшимафович Цей, 79 лет, бжедуг, колхозник, неграмотный; аул Джиджихабль Теучежского р-на ААО.}

_{Записал Ш. X. Хут, студент АГПИ, 22 мая 1960 г.}

_{Перевод А. И. Алиевой и Ш. X. Хут.}

Как сказывают и пересказывают, рассказчик не прибавляет, кто слушает — не забывает, кто пересказывает — не сокращает, жила красивая девочка, звали ее Фаруза. Умерла у нее мать, и отец взял в жены другую.

У мачехи была своя дочка, которая ничем не походила на Фарузу — ни красотой, ни нравом. И мачеха и дочь были одинаково жадные, завистливые, грубые. Никто в ауле не любил их.

Фаруза же была добрая, покладистая, аккуратная. Она была искусной швеей, шила быстрее и красивее всех в ауле — недаром говорили, если она обошьет просяное зерно, никто не разглядит следов ниток. Добрая молва об этой девочке шла по другим аулам.

Мачеха возненавидела Фарузу за то, что она во всем превосходила ее дочь. Потому-то она заставляла ее работать с утра до ночи — топить печку, стряпать, мыть и стирать.

Родную же дочь она наряжала, как княжну, а если отправлялась в гости, непременно брала ее с собой.

Однажды мачеха с дочерью собрались в гости в соседний аул, а Фарузу оставили стеречь дом. Уезжай, мачеха приказала падчерице:

— Не уходи иа дому и не оставайся в нем. Если же я застану тебя здесь или не застану, будь у тебя хоть семь душ, ни одной не оставлю.