Сказки антикварного магазина

Как немцы пришли, он в партизаны подался. Дом-то пустой, детишек больше не было, жены не стало. Ну а в доме его — домина-то ого-го был! — немцы на постой и останавливались. Он и устроил налет на фашистов. Ночью двери колами подперли да и сожгли всех живьем.

А зеркало уцелело! Немцы его из хаты вынесли, возле колодца во дворе оставили — брились по утрам. Партизаны зеркало обнаружили и с собой в лес забрали. Лучше б они того не делали…

Немцы после налета партизан искать начали. Все ходы-выходы из леса перекрыли. Самолеты над лесом кружили, партизан высматривали. Не нашли бы, да углядел летчик, как солнце в зеркале отразилось, блеснуло ярко, и навел карателей. Всех эсэсовцы побили, никто живым не ушел. После боя увидел зеркало в партизанском лагере гауптман, немцами командовавший, понравилось оно ему, и забрал его с собой.

Привез в райцентр, где батальон эсэсовский квартировал, в комнате своей поставил. А жил гауптман в доме, хозяйкой которого дочка колдуньи была. Одна жила. Муж помер — от водки сгорел, а сыновья на фронте без вести пропали.

Она, понятное дело, зеркало вмиг узнала, все уразумела, но виду не подала.

Через два дня затеялась она пироги печь, постояльца своего побаловать. Натолкла стекла мелко, да в те пироги и замешала, вместе с начинкой. Пришел вечером гауптман со службы, а она ему пирожки: «Угощайтесь, гость дорогой!». Не побрезговал гауптман, отведал домашненького, а через четыре дня в страшных муках в госпитале и помер.

Патологоанатому немецкому много времени не понадобилось, причину смерти в тот же день назвал. Кинулись немцы дочку колдуна искать, а ее и след простыл…

…В этот момент колокол в Печерской лавре пробил пять часов. Духи засуетились-заметушились, и буквально через секунды в магазине опять стало тихо и пусто.

Может, «Зеркальный» в следующую ночь и досказал историю, но очередь дежурить была не моя. Так и не узнал, чем все закончилось.

Литературный сексот

Проскальзывающие в ночных беседах духов вещей истории не всегда были увлекательно-захватывающими. Бывали и обыденные, и откровенно хвастливые, и мещанские... В такие минуты духи уподоблялись маленьким детям, осваивающих свой первый уровень социума — песочницу. Поэтому я не всегда напряженно вслушивался в их разговоры, так, прислушивался в пол-уха на всякий случай. Иногда приходилось об этом жалеть, но просить повествующего повторить пропущенное было, вроде, не с руки...

Последний трамвай, опаздывающий на ночлег в депо, негодующе кому-то зазвенел, заглушая неспешную беседу. Кто рассказывал свою историю в этот раз, я понял только лишь к середине повествования.

- Ты спрашивал, как я попал к писателю? Рассказываю!

Писатель, надо сказать, был маститый. Лауреат Шевченковской премии, живой классик, его даже в школе «проходили». Уважением пользовался таким, что у него по выходным весь литературный бомонд собирался. Со всей Украины, бывало, съезжались! Из Харькова, Львова, Одессы, Крыма… Но власть он не жаловал, жесткий человек был, войну прошел от первого до последнего дня, правду-матку резал в глаза, невзирая на чины и звания. И на язык остер был, скажет, что ярлык наклеит. За то некоторые его и боялись, и тихо ненавидели, и заискивали перед ним… Особенно от него руководству Союза писателей доставалось, он их звал «литературными чинушами». Но они ему тоже, как могли, пакостили, правда, по-мелкому, в силу возможностей, но иногда обидно ему бывало. То в делегацию за «бугор» не включат, то путевкой в дом отдыха обделят, то при составлении плана издательства «забудут»…

Но зато у интеллигенции он в большом почете был! Жизнь писатель повидал, и горя хлебнул немало, было о чем поведать ему. За «толстыми» журналами, где его печатали, в библиотеках в очередь записывались, до дыр зачитывали. Он знал об этом, но не занесся, человеком скромным оставался…

Да, так это я о чем?.. А! Как я к нему попал…

Доходили до комитетчиков слухи, что на посиделках у классика не только литературные стили обсуждают. Дескать, националистские разговоры у него ведутся, некоторые высказывают несогласие с линией партии и правительства. А в тот момент «контора» как раз «националистами» очень интересовалась, задача такая гэбистам была поставлена. Вот они всеми правдами-неправдами пытались своего в окружение к мэтру внедрить, да все не выходило. Проницателен писатель был!.. Поглядит-поглядит на человека, послушает с четверть часа, да и давай гостей выпроваживать, мол, простите старика, гости дорогие, годы свое берут… Но гости-то сразу и смекали, что стукачок в компании… Посочувствуют для виду, да и больше ни гу-гу…

Тогда комитетчики по другому пути и пошли, использовали, так сказать, достижения науки и техники. Это сейчас об этих устройствах каждый пацан знает, а тогда о них только компетентные органы осведомлены были…

Как раз юбилей у писателя приближался, круглая, значит, дата… Решили в «конторе» подарок ему подготовить.