Сказки белой волчицы

Дорофея отпустили. Он следом за чужаками, обернулся раненым парнем. Кровь на шее текла горячей струйкой, он зажал её рукой. Нога поцарапана внутри боль невыносимая. Но он встал, чтобы запомнить лица нападавших. Мужчины взрослые. Ничем не примечательные, словно безликие, только глаза горят жёлтые.

Четверо его друзей, убитыми волками лежали на земле. Их не просто убили, с них шкуры снимали. Такого зверства парень не выдержал, хотел броситься на защиту, но ему дали под дых.

Дорофей взвыл от боли, согнулся в три погибели и пополз, упав носом у кроссовок Стаса. Поднял испуганные глаза.

А в лесу тишина зловещая. Стелется по земле непроглядный туман, леденящий кровь своей неестественной густотой. Воздух, словно, бедой пропитан, тяжёлый, затрудняющий дыхание. Волчата старого посёлка стали задыхаться.  И запах появился, странный такой, еле уловимый. Чужие оборотни резко воняют дёгтем берёзовым и как будто хлоркой. А тут нечто иное летает, дурное предзнаменование.

 Колдовство.  

– Стас! – Дора позвал друга.

А тот не двигался. Замер, как изваяние, врос в землю и даже не моргал. Запах колдовства приторный и сладковатый становился сильнее. Дорофей с трудом поднялся и посмотрел туда, куда был устремлён взгляд рыжего парня.

Совсем рядом среди стволов могучих сосен стояла на половину обнажённая женщина. Грудь её белая с сосками тёмными. От неё Дорофей резко отвернулся, словно не груди это, а фары автомобиля слепящие в темноте. Темноволосая, глаза чёрные бездонные, старая уже лет двадцать пять.

– Стас, – Дорофей теребил руку друга, с опаской оглядываясь по сторонам. – Бежать надо.

Но Стас не двигался. Внюхивался в воздух, каплями пота покрылся. Из приоткрытого большого рта потекли слюни. Глаза его темнели с каждым вдохом, становясь глубоко-синими.

Вот женщина упала на землю и обернулась бурой волчицей, побежала вглубь леса, исчезая в тумане. И рыжий парень страстью опьянённый, за  самкой вперёд ломанулся.

 Дорофей его и поймать не успел, волком друг исчез в тайге.

Сердце Дорофея колотилось в испуге. Запах крови убитых волков. Убили. Друзей убили, шкуры с них сняли. Стиснув клыки, он сжал кулаки и решил до конца с убийцами сражаться. Только силы не равны. Загнанным зверем, парень метался по кругу, вооружённых мужчин. Они смеялись над ним, стреляли ему по ногам, вынуждая подпрыгивать.

– Харэ! – раздался грозный голос. Волки отступили от Дорофея.

Вперёд вышел вожак, низкорослый мужчина в клетчатой рубахе с коротким рукавом. Ни дать, ни взять, рабочий из колхоза, комбайнёр или слесарь. Вот так живёшь рядом с людьми и не знаешь, что они волки лютые.

– Сопляк ещё, – сказал один из пришлых, покручивая на пальце пистолет.

– Это Петровскова племянник, он клану Камских принадлежит, – сказал главный. – Рано нам туда ещё лезть.

Оборотни стали расходиться. Дорофей огрызался, пытался броситься на обидчиков, но упал и зарыдал от своего бессилия. Он рыдал отчаянно, не стесняясь, слёз, клятвенно обещая себе, что это последние слёзы в его жизни. И когда он вырастет, то обязательно отомстит.

Обернулся волком и завыл. Выл протяжно с горечью, пока от ранений не потерял сознание.

3

Болел бок, что-то внутри, может ребро сломали гады? На шее жгло рану, а вокруг неё обдавало приятным холодом. Слабость и горе. Слух проснулся раньше, чем Дорофей глаза открыл.

– …а я знаю?! Трое осталось в живых, две девчонки, спрятались, чудом уцелели и мой племянник, – это голос дядьки Максима. Приятный юношеский голос, хотя Максиму уже тридцать два.

К больному боку приложили прохладную повязку, и Дорофей открыл слипшиеся веки. Через щёлки больших голубых глаз рассмотрел Лику.

 Сестра Стаса его ровесница, считалась ведьмой в семнадцатом поколении. Уже каких-то мазей наделала и лечила Дорофея. Лицо её чудесной красоты с большими чуть раскосыми зелёными глазами и пухлыми губками. Она белая, рыжеволосая красавица, волосы вьются ниже плеч. Напугано  оглядывалась на взрослого мужчину, который расхаживал взад-вперёд по комнате деревенского дома, где жил Дорофей с мамой. И личико казалось детским. Но не таким прекрасным, как у его Лилечки.

Лиля присела рядом с Дорофеем, чтобы заглянуть ему в лицо. Глаза заплаканные, носик раскраснелся.

– Моя мать… – прохрипел парень и тут же ощутил резкую боль в груди и в горле. Застонал.

Лиля отрицательно покачала головой. А Лика с сожалением сказала:

– Только мы втроём из всего клана. Стаса так и не нашли.

Дорофей заскрипел зубами. Стас предатель, он в стаю убийц ушёл. Но об этом он только дядьке Максиму расскажет, Лике знать не обязательно, а то ещё брата искать пойдёт и пропадёт.

– Ну, что боец, – Максим в дорогом классическом костюме чёрного цвета присел у кровати на корточки. – Ишь ты, кудесница какая, уже и раны затянулись, – мужчина облизнулся, щуря голубые глаза на рыжеволосую Лику.

Девушка одарила его взглядом дикого волчонка, от которого можно ждать чего угодно и отстранилась от больного.

Максим ещё немного поглазел на прелестницу и вернул свой взгляд на племянника. Был мужчина  красив и худощав, как вечный юноша с русой чёлкой, и в росте Дорофею уже уступал.