Сказки братьев Гримм

Когда уже одиннадцать колдуний высказали свои пожелания, вдруг вошла тринадцатая. Она явилась отомстить королю с королевой за то, что ее не пригласили на праздник; и вот, никому не кланяясь и ни на кого не глядя, она громко крикнула: «Королевна на пятнадцатом году уколется веретеном и тут же упадет замертво». И, не прибавив ни слова более, повернулась и вышла из зала. Все были этим страшно перепуганы, но вот выступила двенадцатая колдунья, которая еще не успела высказать свое пожелание. Она не могла отменить злое пожелание своей предшественницы, но была в состоянии смягчить его, поэтому она сказала: «Королевна упадет замертво, но не умрет, а только погрузится в глубокий, непробудный сон, который продлится сто лет».

Король, конечно, хотел оберечь свое дорогое дитятко от предсказанной беды, а потому издал указ, по которому все веретена во всем его королевстве были сожжены.

Между тем дары колдуний стали мало-помалу проявляться в юной королевне: она была и прекрасна, и скромна, и ласкова, и разумна, так что приходилась по сердцу каждому, кто ее видел.

Случилось однажды (именно в тот день, когда ей исполнилось пятнадцать лет), что короля и королевы не было дома и королевна осталась одна-одинешенька во всем замке. Вот и пошла она бродить повсюду, стала осматривать комнаты и всякие каморки, какие ей вздумалось, и наконец пришла к одной старой башне.

Поднявшись в эту башню по узенькой витой лестнице, она подошла к низенькой двери. В дверной скважине торчал ржавый ключ, и, когда она его повернула, дверь перед ней распахнулась, и увидела она там в маленькой комнатке старушоночку, которая усердно пряла лен, быстро поворачивая веретено пальцами.

«Здравствуй, бабушка, — сказала королевна, — ты что тут поделываешь?» — «А вот видишь: пряду», — ответила старушоночка и кивнула королевне головой. «А что это за штучка такая, что так весело кружится?» — спросила королевна и взяла в руки веретено, потому что также захотела прясть.

Но едва только она коснулась веретена, как волшебное заклятие сбылось: королевна уколола себе палец веретеном — и в тот же самый миг упала на кровать, стоявшую в этой маленькой комнатке, и погрузилась в глубокий сон.

Этот сон охватил весь замок: король и королева, которые только что вернулись домой и входили в зал, стали мало-помалу засыпать, заснули одновременно с ними и все их придворные. Заснули также и лошади в стойле, и собаки на дворе, и голуби на крыше, и мухи на стенах, и даже огонь, пылавший в очаге, как бы застыл, и жаркое, которое на огне жарилось, перестало шкворчать, и повар, ухвативший было поваренка за волосы за какую-то провинность, выпустил его волосы из руки и заснул.

И ветер тоже улегся, и на деревьях перед замком не шелестел ни один листок…

А вокруг замка стала мало-помалу вырастать непроницаемая густая изгородь из терновника, и каждый год поднималась она все выше и выше, и в конце концов окружила весь замок, и даже стала выше его настолько, что не только замка из-за нее не стало видно, но даже флага на его крыше.

Во всей окрестной стране шла, однако же, молва о спящей красавице королевне, которую прозвали Шиповничком, а потому время от времени приезжали любопытные королевичи и пытались сквозь ту изгородь проникнуть в замок.

Но это оказывалось невозможным, потому что терновник, переплетясь, стоял сплошной стеной, и юноши, пытавшиеся сквозь него пробиться, цеплялись за него, не могли уже из него выпутаться и умирали напрасной смертью.

Много-много лет спустя пришел в ту страну еще один королевич и услышал от одного старика рассказ об ограде из терновника и о том, что за этой оградой, должно быть, есть замок, в котором уже лет сто подряд лежит в глубоком сне дивная красавица королевна, прозванная Шиповничком, а около нее, погруженные в такой же сон, спят и король, и королева, и весь их двор.

Старик слыхал еще от своего деда, что многие королевичи приходили и пытались проникнуть сквозь терновую изгородь, но в ней застряли и встретили преждевременную смерть.

Однако юноша сказал: «Я этого не боюсь! Я хочу туда пройти и хочу увидеть красавицу королевну». И как ни отговаривал его старик, королевич не внял его словам.

А тем временем минули сто лет, и наступил именно тот день, в который и надлежало Шиповничку очнуться от своего долгого сна.

Юный королевич подошел к изгороди и вместо терновника увидел множество больших прекрасных цветов, которые сами собой раздвинулись настолько, что он смог пройти сквозь эту изгородь невредимый, а позади него они опять сомкнулись непроницаемой стеной.

Во дворе замка королевич увидел лошадей и гончих охотничьих собак, которые лежали и спали; на крыше сидели голуби, подвернув головки под крылышки, и тоже спали. А когда он вступил в дом, там спали мухи на стене, повар на кухне все еще протягивал во сне руку к мальчишке, которого собирался ухватить за волосы, и служанка сидела сонная перед той черной курицей, которую ей предстояло ощипать.