Сказки чужого дома

– А ты хотела бы жить как преступник, ничего не сделав? Я нет.

Таура вздохнула. Убирая карту, ла Ир пожала плечами.

– Оба мира, Большой и Малый, забирают с Веспы ресурсы. Испытывают там оружие. Наслаждаются властью, строя огромные Стенные районы и вербуя Зодчих. Им… выгодна ее покорность. Представь, Таура. Большая, богатая, красивая и абсолютно податливая земля. С которой можешь сделать что угодно. И…

– Тебя занесло не туда, Мирина.

Роним больше не хмурился, а только грустно, едва заметно улыбался. Ла Ир улыбнулась в ответ:

– Ты прав. Это дела прошлого. Но может…

Ласкез не удержался и зевнул.

– Ладно. Что, почитать вам еще немного стихов?…

* * *

– Хватит лгать ему.

– Я не сказал ему ни слова лжи.

– Думаешь, то, что ты делаешь, лучше?

Голоса, поначалу едва пробивавшиеся сквозь сон, теперь окончательно разбудили Ласкеза. Он открыл глаза и уставился на тонкую полоску света из-под ведущей в коридор двери.

В комнате было темно. На грудь давила тяжелая голова Бино, решившего сегодня поспать вместе с ним. Может, именно слабое мерцание его иллиция и стало изначальной причиной того, что Ласкез начал просыпаться, но это было уже неважно.

– У него должно быть право выбора. Не забывай, кто он!

В голосе ла Ир слышалась нешуточная злость. Голос Ронима тоже был раздраженным, хотя и звучал намного спокойнее. Ответ он отчеканил, делая ударение на каждом слове:

– Он. Хочет. Жить. Он молод.

– Мы тоже были молоды.

– Даже не думай впутывать его…

В полоске света дернулась тень. Кажется, ла Ир топнула ногой.

– Трус. Ты никогда не думал о деле. Только о том, чтобы сбежать оттуда!

– Давай не будем забывать, чем вы мне обязаны, Мина. Но я не отрицал, что делаю это все, прежде всего, ради себя. А также… – вот теперь Ласкезу послышалась в тоне сыщика злость, – ради тех, кого угробили! Думаешь, ради тебя, или маленькой вертихвостки с ее отцом, или Шѝру? Да я бы никогда…

Ласкез различил резкий звук пощечины.

– Не смей оскорблять их, Самáн! Или я тебя…

– Выдашь? Утащу за собой. Поверь, у меня получится.

– А если я утащу за нами его?

– И кто тогда оскорбит память Чары?

Ласкез вздрогнул. Он помнил это имя. Он слышал его еще на борту Странника. И…

– Мина. Если хочешь повторять прошлое, не вмешивай сюда будущее. Он не будет участвовать.

– А ты…

– Нет. Да мне и нечем в этот раз помочь. Как видишь, я одиночка.

Ла Ир сдавленно усмехнулась.

– Для одиночки ты позволил себе слишком сильно привязаться.

Роним не ответил. Тени были недвижны.

– Мина, – снова прозвучал голос Ронима, – это безумие. В тот раз…

Тень качнулась. Видимо, ла Ир отступила.

– У нас есть сюрприз для красных крыс. Не пропадем.

– О чем ты?

Ла Ир смеялась долго и желчно:

– Ты не вмешиваешься. Значит, и для тебя – сюрприз. Говорят… мир нескоро сможет его забыть. Я сама ничего не знаю, но у меня нет причин сомневаться.

– Мина!

В интонации сыщика послышалась паника. Кажется, Роним шагнул вперед.

– Тебе же плевать. Плюй и дальше. Не буду мешать.

– Что ты знаешь? Что вы задумали? Неужели кто-то из них…

Тень слабо качнулась и отступила окончательно.

– Ты умер, Саман. Можешь продолжать жить здесь, только не забывай платить за квартиру. Ходи в гости. Оставь девочку-кошку, она мне нравится. Но все, что касается дела… не смей задавать вопросов. Тебя нет.

Молчание длилось несколько мгновений, показавшихся Ласкезу очень долгими. Наконец Роним заговорил: тише, спокойнее, но с угрозой.

– Если ты не будешь болтать, как сегодня. Я видел. Ты пыталась его проверить. Ты…

– И убедилась, что ты прав. Ему тоже плевать. Знаешь, это больно. Он похож на отца только лицом. Что ж… доброй вахты, Страж.

– Не лезь снова. Все, кто жил этим, мертвы, если план провалился раз, провалится и второй. Те, кто остался…

– Поверь, мертвы не все. Но это будет второй сюрприз.

Хлопнула дверь. Стало тихо. Сквозь полосу света Ласкез смотрел на единственную видимую тень, потом она тоже пропала: Роним пошел по коридору дальше. И ходил он еще долго, скрипя половицами. Не было слышно, чтобы он вздыхал или кому-то звонил. Ласкез ждал, а когда сыщик вошел в комнату, сразу зажмурил глаза.

Мирина Ир говорила о нем. Роним понимал, о чем речь. А еще она назвала Ронима другим именем, но даже это не было главным. Некоторые ведь меняют имена по прихоти. Главным являлось то, как ла Ир обратилась к Серому детективу всего один раз.

Страж.

* * *

– Есть ли у тебя старые снимки? Интересно, каким ты был в детстве.

Ласкез начал осторожно, издалека. Он надеялся, что вопрос прозвучит естественно и непринужденно. Роним, кажется, не заметил ничего подозрительного и пожал плечами:

– Мой отец служил в разных частях. Мы часто переезжали и не возили с собой фото. Как и многое другое. У меня… нет памятных вещей. Прошлое есть, вещей нет.

Он усмехнулся. Ласкез посмотрел ему в глаза и быстро уставился в тарелку. Глупость… у него уже не было вопроса, доверять или не доверять, но мучительное желание – отыскать подтверждение или опровергнуть возникшую после подслушанного разговора догадку – грызло изнутри.

– Совсем нет?

– Если честно, вообще не вижу смысла хранить снимки. Все, что ценно, удержит память.