Читаем Сказки дервишей полностью

История иллюстрирует загадочное происхождение суфийского учения, приходящего с одной стороны, хотя кажется, что оно приходит с другой. Это объясняется тем, что человеческий ум, подобно братьям из сказки, не способен постичь «истинный источник».

Рудари вел «линию преемственности учения» от самых древних суфиев, в особенности от Шибои, Байазида и Хамдана Кассара.

ТРИ ДЕРВИША

Давным-давно жили три дервиша – Як, Ду и Си. Первый дервиш пришел с севера, второй – с запада, третий – с юга. У этих людей была общая цель: они стремились к глубокой истине и искали Путь.

Первый, Як Баба, сидел и размышлял, пока у него не начинала болеть голова. Второй, Ду Ага, стоял на голове, пока у него не отнимались ноги. Третий, Си Каландар, читал книги, пока у него не начинала идти из носа кровь.

Наконец, они решили объединить свои усилия. Дервиши удалились в уединенное место и стали сообща выполнять свои упражнения, надеясь таким путем сконцентрировать необходимое количество усилий, чтобы вызвать появление Истины, которую они называли глубокой истиной.

Сорок дней и сорок ночей ищущие упорно добивались своей цели, и вот на сорок первый день, словно из-под земли, в вихре белого дыма перед ними возникла голова очень древнего старца.

– Вы единственный Хызр, страж людей? – воскликнул первый дервиш.

– Да нет же, это Кутуб, столп мира, – возразил второй дервиш.

– Вы оба заблуждаетесь, – вмешался третий, – я убежден, что это никто иной, как Абдель, Просветленный.

– Я ни тот, ни другой, ни третий, – могучим глухим голосом проговорил дух. – Но я тот, кого вы можете представить. Сейчас, кажется, вы стремитесь к одной цели, которую вы называете глубокой истиной?

– Да, мастер, – хором ответили дервиши.

– Приходилось ли вам слышать когда-нибудь изречение: «Путей столько же, сколько человеческих сердец»? – спросила голова и, не дожидаясь ответа, продолжала. – Во всяком случае вот ваши пути: первый дервиш должен отправиться в страну глупцов; второй дервиш должен разыскать волшебное зеркало, а третий пусть обратиться за помощью к джинну Водоворота.

Сказав это, видение исчезло.

Оставшись снова втроем, дервиши принялись обсуждать случившееся, и не только потому, что хотели собрать как можно больше информации обо всем этом, прежде чем отправиться в дорогу, но также и потому, что, хотя они и следовали различными путями, каждый до сих пор верил только в один путь – в свой собственный. А теперь ситуация была несколько иной, ибо никто из них уже не мог с уверенностью сказать, что именно его путь был правильным, если даже этот несовершенный путь отчасти способствовал появлению таинственного духа, имени которого дервиши так и не узнали.

Первым покинул келью Як Баба. Вместо того, чтобы допытываться у каждого встречного, как он всегда делал, не живет ли где поблизости какой-нибудь ученый человек, Як Баба теперь расспрашивал о стране глупцов. Наконец, спустя много месяцев, он повстречал человека, который объяснил ему, где находится эта страна, и Як Баба направился туда.

Как только он вошел в пределы страны глупцов, он увидел женщину, тащившую на себе дверь. Дервиш приблизился к ней и спросил: «Женщина, что ты собираешься делать с этой дверью?» И женщина ответила ему: «Сегодня утром мой муж, отправляясь на работу, сказал мне: жена, в нашем доме много ценных вещей; смотри, чтобы никто не вошел в эту дверь. Когда я уходила, я взяла дверь с собой, так что никто через нее не войдет. А теперь позволь мне оставить тебя». С этими словами женщина отвернулась, чтобы идти своей дорогой, но Як Баба остановил ее и сказал: «Хочешь, я расскажу тебе нечто такое, что избавит тебя от необходимости повсюду таскать за собой эту тяжесть?»

– Конечно, нет, – воскликнула женщина, – а если ты уж непременно хочешь помочь мне, то подскажи лучше, как сделать, чтобы дверь была не такой тяжелой.

– Нет, этого я тебе не могу сказать, – ответил дервиш и пошел дальше.

Пройдя еще немного, он увидел на обочине дороги толпу крестьян, которые от страха жались друг к другу и таращились на огромный арбуз, выросший на поле.

– Подобное чудище мы встречаем впервые, – объяснили они дервишу, -оно, разумеется, вырастет еще больше и всех нас сожрет. Но мы не решаемся даже приблизиться к нему.

– Хотите, я кое-что расскажу вам о нем? – спросил дервиш.

– Не будь глупцом, – закричали крестьяне, – убей его, если можешь, и мы тебя вознаградим. Но не думай рассказывать нам сказки, мы не желаем тебя слушать!

Тогда Як Баба вытащил из кармана нож, подошел к арбузу и, отрезав ломоть, стал уплетать его. Это зрелище повергло людей в неописуемый ужас. С криками и воплями они кинули дервишу пригоршню монет и стали умолять его:

– Сжалься над нами, славный повелитель монстров, уходи и не губи нас, как ты погубил только что это чудовище!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Илиада
Илиада

М. Л. Гаспаров так определил значение перевода «Илиады» Вересаева: «Для человека, обладающего вкусом, не может быть сомнения, что перевод Гнедича неизмеримо больше дает понять и почувствовать Гомера, чем более поздние переводы Минского и Вересаева. Но перевод Гнедича труден, он не сгибается до читателя, а требует, чтобы читатель подтягивался до него; а это не всякому читателю по вкусу. Каждый, кто преподавал античную литературу на первом курсе филологических факультетов, знает, что студентам всегда рекомендуют читать "Илиаду" по Гнедичу, а студенты тем не менее в большинстве читают ее по Вересаеву. В этом и сказывается разница переводов русского Гомера: Минский переводил для неискушенного читателя надсоновской эпохи, Вересаев — для неискушенного читателя современной эпохи, а Гнедич — для искушенного читателя пушкинской эпохи».

Гомер , Гомер , Иосиф Эксетерский

Приключения / Поэзия / Античная литература / Европейская старинная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Стихи и поэзия / Древние книги / История
Одиссея
Одиссея

«Одиссея» (поэма о странствиях Одиссея), древне-греческая эпическая поэма, вместе с «Илиадой» приписываемая Гомеру. Законченная несколько позже «Илиады», «Одиссея» примыкает к ней, не составляя, однако, её прямого продолжения. В отличие от героической тематики «Илиады», «Одиссея» содержит преимущественно сказочный материал; в образе героя выделяются умственные и нравственные качества.Героем широко распространённого в мировом фольклоре сюжета о муже, возвращающемся после долгих скитаний неузнанным на родину ко дню новой свадьбы своей жены, является здесь участник троянского похода Одиссей. С этим сюжетом переплетена в «Одиссее» часть другого сюжета — о сыне, разыскивающем отца.В античности «Одиссея» ценилась ниже «Илиады», однако вместе с ней служила основой воспитания. «Одиссея», как и «Илиада», дала материал теориям эпоса у И. В. Гёте, Ф. Шиллера, В. Гумбольдта. Русские переводы «Одиссеи» в прозе появляются с конца 18 в.; стихотворный перевод В. А. Жуковского — в 1849. Современный поэтический перевод «Одиссеи» принадлежит В. В. Вересаеву (опубликован посмертно в 1953).

Гомер

Поэзия / Мифы. Легенды. Эпос / Стихи и поэзия / Древние книги