Сказки для добрых сердец

— Все знают! — Сиреневый куст уверенно взмахнул самой длинной веткой, — Я знаю, дом знает, хозяйка знает, да и вы, конечно, знаете.

В это время скрипнула калитка. Гости… Две нарядные женщины шли по садовой дорожке к дому.

— И всё-таки ты ошибаешься, — настаивала та, что была в белом платье.

— Да нет же, — уверяла та, что была в платье голубом, — ошибаешься именно ты!

Голоса стали громче, женщины подошли совсем близко.

— Ты! — продолжала утверждать гостья в голубом.

— Ну, знаешь! Ты просто не думаешь, что говоришь! — почти рассердилась гостья в белом. И как раз ступила на первую ступеньку порядком покосившегося, слегка развалившегося, поросшего травой скрипучего крылечка. И замолчала. А потом поднялась на вторую ступеньку, оглянулась и сказала: — Да разве в этом дело? Посмотри, какая необыкновенная ёлка! А сирень! Просто чудо!

«Ёлка как ёлка, сирень как сирень», — подумала было гостья в голубом. Но в этот самый миг она тоже поднялась на странное, всё в косматой траве крылечко. И почему-то сразу увидела, что ёлка и сирень действительно необыкновенно красивы. А ещё она посмотрела по сторонам и, наверное, увидела ещё что-то удивительное и прекрасное, потому что села вдруг на ступеньку, погладила кустик травы и сказала тихо:

— Как хорошо здесь!.. Просто странно, как хорошо!..

И другая женщина, та, что в белом платье, тоже вдруг притихла и тоже присела на кривое косматое крылечко и сказала:

— А ведь лето… А я в суете и не заметила… — И она добавила немного странные, а может быть, очень обыкновенные слова: — Лето, лето летнее; лето, лето зелёное.

А потом обе гостьи долго сидели на скрипучем крылечке и тихо разговаривали о чём-то добром, спокойном и, конечно, летнем.

Дом красивый, куст светлой сирени и тёмно-зелёная ёлка тоже тихо беседовали. Дом и сиреневый куст говорили о том, что будь крыльцо новым — гостьи были бы довольны гораздо больше. А ёлка нет-нет да и повторяла:

— Кто знает… Кто знает…

Тише, пожалуйста

Где-то в лесу жила-была речка. Чистая-чистая, прозрачная-прозрачная. Весь свой лес поила прохладной водой. Каждому позволяла смотреться в себя как в зеркало. Ни с кем не ссорилась, со всеми болтала. Весёлая, добрая речка.

Так было долго. Но однажды утром проснулась она в плохом настроении. То ли сон грустный увидела, то ли ещё что случилось. Вздохнула речка печально, потянулась и зацепилась волной за корягу, поцарапалась. Совсем расстроилась речка, чуть помутнела её вода. Заметило это солнце. Решило развеселить речку. Пощекотало её своим длинным лучиком, да как-то неудачно: сломался луч, уколол и без того поцарапанную волну.

Вскрикнула речка испуганно. «Что за глупые шутки?» — подумала она обиженно. А тут ещё неприятность: кто-то больно толкнул речку копытцем. Оказывается, совсем маленький лосёнок, покачиваясь на своих тоненьких ножках, пришёл попить. Запутался в речной траве и упал в воду, еле выбрался. Эта мелочь окончательно вывела речку из себя. Да, расстроенная, испуганная, обиженная речка рассердилась, разозлилась, фыркнула и… вышла из себя. Из берегов своих… Сначала осторожно, на прибрежную траву. Дальше — до первых кустов. Потом закружилась вокруг стволов деревьев. Во все стороны, дальше, дальше, дальше растекается речка… И понимает, что не то делает, а вернуться не может. И коряга не хотела царапаться, и солнечный луч нечаянно уколол, и лосёнок, конечно же, не нарочно упал в воду. Всё понимает речка, — а теперь — бесформенная мелкая огромная лужа, — всё понимает, а вернуться не может… Сорвалась… Вышла из себя. И вперёд бежать не может, сил больше нет… Качается почти стоячая вода меж кустов и деревьев. Гниют ветки, листья, трава в стоячей воде. Никто не пьёт из бывшей речки, никто в неё не смотрится. Мутной, грязной, вязкой трясиной стала чистая, светлая речная вода. Болото… Неверные кочки… Ползучие стебли… Страшные чёрные оконца… Болото… А была речка. Была… Добрая, весёлая лесная речка. Только вот из себя вышла… Выйти каждый может. Всегда может. Выйти легко… Очень… Слишком даже…

…Не надо кричать… И дверью хлопать не стоит… Спокойно… Зачем бить посуду?! Тише, пожалуйста… Тише…

Мало ли что…