Сказки для добрых сердец

— Девяносто девять раз встречала я свой день рождения зеленым-презеленым летом. А ведь день рождения — это начало нового года моей жизни. Это праздник — почти как Новый год. У нас, у елок, традиция — встречать Новый год в пушистом легком платье из нежных трепетных снежинок. Но я знаю, — вздохнула елка, — что даже вы, мои верные друзья, не сможете подарить мне ни единой снежинки. Только зима со снегом могут сделать это…

Опечалились лесные жители: действительно, как исполнить желание ели? Вдруг крохотная белая бабочка опустилась на лапу дедушки медведя. Посмотрел медведь на белую бабочку, задумался и понял, что не просто так прилетела она.

— Бабочка, — тихо спросил он, — много ли у тебя подружек?

— Много, дедушка медведь: и в лесу, и на лугу, и в поле, и в березовой роще.

— Они такие же белые, нежные, легкие, как ты? Так же похожи на снежинки?

— Да, дедушка медведь. Правда, я никогда не видела снега — ведь мы, бабочки, спим зимой. Но однажды старая ель сказала мне, что я похожа на большую снежинку. Вот я и подумала…

— Ты замечательно придумала, маленькая белая бабочка. Собирай своих подружек. — И медведь легонько подбросил бабочку.

…Вот и настал день рождения ели. Друзья пришли поздравлять ее. И бабочка здесь. Она тихонько что-то сказала дедушке медведю.

— Милая елка, — торжественно произнес дедушка медведь, — с днем рождения! Закрой, пожалуйста, только на одну минутку глаза.

Закрыла ель зеленые глаза. (Почему зеленые? Конечно, зеленые. Какие же глаза могут быть у ели. Только зеленые-презеленые.) Закрыла ель глаза. А когда открыла, увидела, что на каждой ее веточке, на каждой ее хвоинке сидит, взмахивая крылышками, легкая, невесомая, почти белая бабочка. Бабочка-снежинка.

Такого необыкновенного, прекрасного живого снега ель еще никогда не видела. Она была очень счастлива, благодарно кивала ветками и думала: «Как хорошо, как радостно жить на свете, если рядом настоящие друзья».

А друзья повторяли:

— С Новым годом! С днем рождения

СКАЗКА О СТАРОЙ ВАЗЕ

Ваза жила на маленьком столике с резными ножками. Красивая ваза старинного граненого стекла. Ее узорчатые грани умели делать удивительную, почти волшебную вещь: они ловили лучи солнца, перебрасывались ими, а потом кидали назад, солнцу. От этой игры вся ваза и даже вода в ней весело светились.

Но ваза была не только красивой, но и умной. Она отлично понимала, что красива не только из-за граней старинного стекла, не только из-за веселой игры солнечных лучей. Главное, конечно же, — прекрасные цветы, что жили в вазе круглый год.

Ваза очень любила цветы и сердилась, если хозяйка иногда на день-другой случайно оставляла ее без цветов. Но это было редко.

Ранней весной в вазе появлялись желтые цветы. Они были похожи на крохотные пушистые шарики и казались почему-то очень теплыми. А назывались — мимоза!

После мимозы приходили нарциссы. Самые нежные весенние цветы. Белые нарциссы похожи на легких-легких шестикрылых мотыльков. Желтые нарциссы казались несколько серьезнее и походили на короны маленьких фей. Вазе нравились и те, и другие. Но белые все-таки больше.

Потом появлялись тюльпаны. Желтые, красные и желто-красные. Розовые и белые и розово-белые. А иногда и лиловые. Удивительно яркие веселые цветы. Случалось, ваза уставала от тюльпанов. Нельзя сказать, что она их не любила. Просто иногда уставала от их шумного веселого шепота.

На смену тюльпанам приходила сирень. Бледно- и темно-сиреневая. Или белая. Ее прохладные, пушистые кисти казались вазе очень спокойными.

Ваза всегда ждала сирень еще и потому, что знала: раз сирень — значит, наступило лето. И цветов будет… Разных…

Пионы. Белые, розовые, бордовые. Плотные мячики-бутоны и пышно распустившиеся взрослые цветы.

Ирисы. Изящные, желто-лиловые.

Лилии. Ярко-оранжевые с черными крапинками. Очень гордые, немного неспокойные цветы.

Еще лупинусы. Белые, розовые, фиолетовые. Стройные, как свечи.

А гладиолусы? Им хочется казаться очень строгими. Но это не так. Гладиолусы розовые, белые, светло-оранжевые добры и задумчивы. Красные же и темно-бордовые гладиолусы серьезны и даже мудры. Так казалось вазе.

А флоксы? Золотые шары? Разноцветные садовые ромашки? Душистый горошек? Разве вспомнишь все цветы лета!

Но вот появлялись астры. Хозяйка очень любила астры. Ваза тоже. Конечно, они красивы. Бордовые, белые, темно-красные, сиреневатые с чуть блестящими округлыми лепестками или бледно розовые, бледно-сиреневые, светло-желтые с острыми, тонкими, будто настороженными лепестками.

Чудесные цветы, но грустные. Ведь астры — это осень. Долго цветут астры. Всю долгую осень. До первого снега.

А потом? Зимой ваза остается без цветов? Нет, конечно. Морозной зимой в теплых оранжереях с маленькими искусственными солнцами-светильниками всегда растут цветы.

Каллы. Скромные, но гордые своей прохладной белизной.

Гвоздики. Розовые — нежны. Красные — торжественны. Белые — очень спокойны.

И конечно, розы. Они так прекрасны… Так прекрасны… Что иногда, кажется, устают от своей красоты.

Вот так и жила ваза: круглый год с чудесными цветами.