Сказки для принцев и принцесс. Подарок наследникам престола

А тот покойно, не спеша, снял пальто и повесил его через спинку стула, поставил мокрый цилиндр на пол, еще раз высморкался и, осмотрев предварительно сиденье стула, осторожно присел на его кончик.

– Вы меня звали, господин ваше сиятельство, и я пришел! – проговорил он.

– Я вас не звал… Разве вы, господин Мишель, стали чертом?

– Это все равно… Вы меня звали, и я пришел… Вам очень нужны деньги? Очень? Ну, конечно, и вы их будете получать… И много получать… Сколько вам нужно? Да! Вы ведь сами не знаете, сколько именно… Только побольше… Вот вам это «много», получайте!

Мишель вытащил из-за пазухи толстый бумажник… вот этот самый… раскрыл его перед моими глазами, вот также, как он теперь валяется раскрытый, и осторожно положил его на стол!

– Вексельные бумаги с вами? – сдерживая охватившее меня понятное волнение, спросил я, стараясь придать моему растерянному лицу деловое серьезное выражение… И потом, – продолжал я, – я должен, господин Мишель, знать ваши предварительные условия…

Вся моя сырая, убогая комната наполнилась хриплым старческим хихиканьем, глаза у жида заискрились, плечи даже затряслись от смеха… Он хлопнул меня по колену своей костлявой рукой и проговорил:

– А вы все по-прежнему, такой же веселый шутник… Это я люблю.

– Однако!.. – настаивал я на своем вопросе.

– Никакого обеспечения, никакого векселя не надо… Вы мне только оказывайте маленькую услугу… и потом берите все, что тут есть… А тут много – очень много!.. Тут столько…

– Да я с удовольствием!.. В чем дело?

– А вот сейчас!

Мишель достал из кармана продолговатый футляр и просил меня, пока не открывая, подержать в руках. Затем он сорвал свой грязный, беспорядочно намотанный галстук, заворотил воротник рубахи и обнажил свою толстую вытянутую шею, отвратительную шею, в выпуклыми хрящевыми кольцами горла, точно у лежалого гусиного потроха…

– Теперь извольте открывать ящик. Ну!..

Я открыл и вздрогнул. В ящике лежала превосходно отточенная, блестящая английская бритва.

– Ну! – повторил старый ростовщик. – Я жду… что же это вы, господин ваше сиятельство?.. Разве здесь мало, и вы не согласны?.. Ну!..

Я потерял всякую способность не только владеть собой, но даже что-нибудь соображать, а этот страшный человек, дьявол, призрак… этот ненасытный вампир продолжал:

– У вас в руке очень хорошая штука, а вот очень поганое, больное совсем, все равно, скоро издыхающее горло. Ну… чик и готово!.. Разве это для вас трудно?.. Может, вы полиции боитесь?.. Никто не видал, как я сюда вошел… Ну, смелее, господин ваше сиятельство… и все это, все, что тут лежит, все ваше. Берите, запирайте свою комнату на ключ, ключ к себе в карман и утекайте… все спят, и никто вас не увидит… Ну!.. Я буду считать – раз, два, три!.. Когда мне придется сказать четыре, я возьму деньги в карман и уйду сам, а штуку вам оставлю, может быть, на ваше собственное горло рука ваша будет решительнее. Ну, и начинаю считать: раз, два…

Но «три» он уже не успел сосчитать. Что-то горячее, липкое обдало мои руки, на грудь полились красные потоки… Моя правая рука едва держала рукоятку бритвы, а левая, словно сама собой, не управляемая мной сознательно, тянулась за толстым бумажником… В глазах заходили зеленые круги, вся комната завертелась с бешеной быстротой, я потерял сознание.

– Какая неосторожность! – воскликнул барон. – Ай, ай!

– Нервы не выдержали… – иронически заметил Жорж.

– Ну, а когда вы очнулись?.. Не поздно было? – полюбопытствовал Серж Костыльков.

– Поздно! Когда, на другой день, вошли в мою комнату, то никакого зарезанного жида не нашли, а я сам, лично я, лежал на полу с перерезанным до самых позвонков горлом… Кровью был залит весь пол и, конечно, возвратить меня к жизни не было уже никакой возможности!..

– Очень жаль! – заметил барон.

– Какая досада! – сказали в один голос Жорж и Серж…

– Вы ведь помните, – говорил незнакомец, – года три тому назад было даже в хронике происшествий напечатано, что в гостинице «Рига» кончил самоубийством известный Икс и пр., и пр.

– Ну, да! Конечно, помню! – протянул барон. – То-то я смотрю, лицо ваше мне знакомо… Очень рад возобновить это приятное знакомство, очень приятно!..

Барон потянулся с рукой через стол, но потерял равновесие… Костыльков с Мотыльковым потянулись даже целоваться с рассказчиком, но ни жать руки, ни целовать было некого… Случилось нечто неожиданное.

Толстый бумажник, словно живая, жирная лягушка, зашевелился на ковре, прыгнул раз, повторил прыжок, глухо шлепая своим туго набитым пузом, и очутился прямо в широкой пасти пылающего камина. Там он зашипел, окутался паром и громко лопнул, обдав собеседников целым облаком горького дыма… А когда этот дым рассеялся, то картина представлялась следующая.

Барон лежал поперек стола и храпел с каким-то присвистыванием и рокотанием в горле, Жорж – под столом, стянув на себя залитую вином и какой-то мерзостью скатерть. Серж Костыльков добрался-таки до провалившегося дивана и, относительно комфортабельно, свернулся калачиком.