Сказки для психов (СИ)

- Он слишком… необычен и своеобразен, на мой взгляд. Обычно люди говорят, что любят Пушкина, даже если это не так, потому что проще, понятнее…

- Это Пушкин-то проще? – перебила возмущенная Лялечка. – Да ничего подобного!

- Простите, Елена Викторовна, вы меня не так поняли. Считается, что Пушкина любят все, понимаете? Вроде как неприлично признаваться в том, что ты его не любишь. Поэтому и знают его все – ну, хотя бы пару строк из школьной программы или сказки. А учить наизусть Волошина… вы заканчивали филфак?

- Нет, - грустно призналась Лялечка, - экономический. Я просто очень люблю поэтов Серебряного века.

- Как же вас занесло на экономический? Если не секрет?

- Мама заставила. Да я уже и привыкла вообще-то.

- Понятно, - пробормотал Костя и замолчал.

- Ну, а вы? – робко спросила Лялечка. – Вы-то откуда Волошина знаете?

- Вас это удивляет?

- Вы же мужчина, а не юная барышня, - ответила она хмуро.

- Я… - Костя усмехнулся. – Я музейный работник. Искусствовед по образованию. Мне по должности положено. Кстати, мы почти приехали. Командуйте, куда сворачивать, я, признаться, подзабыл за прошедшие годы, где тут какой проезд.

По лестнице в подъезд Лялечка ковыляла довольно бодро, но про себя порадовалась, что лифт не отключен – была в их доме такая гадостная привычка днем отключать лифт «на профилактику». Костя поддерживал ее, но шла она уже довольно уверенно, хоть и опиралась на его руку.

Заведя ее в квартиру, Костя открыл было рот, чтобы попрощаться, но бегло обвел глазами комнату – и присвистнул.

- Вот это да! Это кто ж такую красоту творит?

А что там красота, все довольно обычно, и утренний беспорядок весь наружу. Слава Богу, хоть лифчики не валяются. Покрывало на кровати смято, стулья разбежались по всей комнате, на журнальном столике крошки от печенья и неубранные книги. Покраснев, Лялечка сдернула с кресла колготки, поправила покрывало и быстро закрыла дверцу шкафа.

- Кто вам такие накидки на кресла плел? – спросил Костя, оглядываясь.

- А, это я… давно уже, - Лялечка облегченно рухнула на диван. - Выбросить бы пора, но мы с мамой никак найти новые не можем. Это я макраме одно время увлекалась.

- А это… ведь вышитые картины, да?

- Да. Это мы с мамой наперегонки. Вот эта, крестиком, с розами, - ее. А вот эти две, гладью, где маки и птицы, - мои, - объяснила Лялечка гордо. – И занавес в кухне тоже мой, это я из старых веревок плела, когда пять лет назад в больнице лежала.

Костя еще несколько минут ходил от стены к стене, рассматривая вышивки, трогая корешки книг, погладил худыми пальцами морду глиняного кота, вылепленного Лялечкой в Крыму. И наконец сказал очень решительно:

- Вы знаете, Елена Викторовна, это судьба. Я хочу сделать вам одно предложение.

…Нет-нет, это совсем не то, о чем вы подумали. Никакого романа, даже мимолетного, у Лялечки и Кости так и не случилось. Но Костя предложил ей работу. Директор областного художественного музея, он уже месяц искал себе специалиста по выставочной деятельности взамен ушедшей на пенсию Валентины Михайловны, милейшей женщины, искусствоведа от Бога, и никак не мог найти. Пообещал даже служебное жилье; зарплата, правда, меньше, чем у бухгалтеров, но и в музеях бывают премиальные. Ляля, ошарашенная перспективой переезда в другой город, колебалась три дня. А потом представила, что больше не будет видеть эти бесконечные бумаги, слышать наводящие тоску разговоры об аудите, а главное – никогда, никогда в жизни не связываться с НДС, и согласилась. Маму Костя пообещал взять на себя.

Мы недавно были у Лялечки, всей компанией, когда отмечали день ее рождения. Удивлялись ее смелости – согласиться переехать в другой город, от маминых пирогов и выглаженных блузок. Лялечка помалкивала и улыбалась загадочно. Она по-прежнему восторженна и горит на новой работе. Кстати, опаздывать стала меньше, а уж чтобы «потерять» или испортить экспонаты – того и в помине нет. Сделала себе новые бусы из лазурита, готовит выставку молодых художников области и вообще вся в заботах. Жалуется на нехватку времени и образования, но последнее поправимо – ее от музея обещают послать в будущем году на курсы искусствоведов. А пока… книг в ее маленькой квартире еще прибавилось. Правда, плести и вышивать ей пока некогда. Но это дело поправимое.

А колено, кстати, совсем не болит, хотя синяки сходили долго. Так что в глубине души Лялечка даже благодарна тому велосипедисту.

Что, впрочем, не отменяет того, что пьяным за руль садиться не стоит. Даже если это руль велосипеда.

9-10.10.2017

Ярмарка

- …в общем, фигня какая-то со мной творится, - говорила Марина, помешивая ложечкой кофе. – Ничего не хочу. Работаю еле-еле, вроде и силы есть, а… лень, что ли? Или устала, не знаю. Дениски нет, готовить-стараться уже не для кого – Павка на работе обедает, ужинает дома редко, он же допоздна все время. Подстричься вот надо, - дернула себя за светло-русую прядь, - так и то не дойду вторую неделю уже. Сарафан нужен новый на лето – никак не могу себя заставить в магазин выбраться. И деньги ведь есть. Желания нет, - она грустно улыбнулась.