Сказки для вампира(СИ)

Я читал в ее мыслях то, что теперь она считает слова Джесс правдой. А еще то, что я ей чертовски нравлюсь. И хотя последнее было для меня не удивительно, ведь я уверен, что куда симпатичней всех ее бывших, вместе взятых, но от себя она продолжала упорно прятать это.

Она боялась признаться себе, что влюбилась в вампира, пусть даже доброго в глубине его темной души (три ха-ха, какого "доброго" и "великодушного", этой слабости во мне больше не отыскать).

А значит, я должен помочь ей в этом.

Теперь мне надо было дать ей свободу выбора. Сбежать, ценой моей жизни, или остаться в плену добровольно.

И когда она выберет последнее, то поймет и примет свои чувства, что для меня уже давно не секрет.

Глупая и наивная девчонка, слабая и жалкая, она думает, будто знает меня лучше, чем я сам и искренне верит в меня, хотя все это не более чем игра, где я расставляю фигуры.

Игра, что избавляет меня от скуки.

Козочка и тигр.

И она считает, что козочка это я.

***

Конечно, я планировал этот день. Не мог же я действительно доверить свою жизнь выбору этой девчонки?

Заранее я нашел место, тщательно осмотрев его. Я приметил подходящее дерево и запомнил его. Я перенес сюда слуг так, чтобы они были вне зоны видимости, но достаточно близко для оказания помощи. Я сделал им внушение, не желая полагаться на их волю. Я надел подходящие вещи, такие, чтобы воздействие солнца на меня было минимальным.

А потом я притворился дураком.

Ведь только дурак, всегда зная точное время, смог бы забыть о смертельно опасном для него рассвете.

Девчонка поверила мне. Она оказалась настолько наивной, что действительно решила, будто моя жизнь в ее власти.

Я видел, как она продумывает свой план побега. Но также я видел, что в душе она уже решила, что ей делать.

И когда настал решающий момент, когда любой не такой слабак, как она сделал бы верный выбор, девчонка не смогла.

Глупая.

Я слышал, как сильно колотится ее сердце, хотя сохранение бодрствования и давалось мне нелегко. Я чувствовал, как она коснулась моей груди и наконец, осознав тщетность своих попыток, легла сверху, укрыв меня от солнца.

Только после этого я уснул.

Все же я не зря терпел весь этот жуткий дискомфорт, находясь под дневным солнцем.

Она сделала свой выбор. Она выбрала меня.

Проснулся я сразу после заката. Давненько же мне не было так паршиво, как сейчас. Проникая через одежду, свет ослабил меня так, что теперь в горле буквально клокотало от жажды.

Сколько веков я не ощущал этого так явно.

Сразу после обращения на вампира обрушивается невероятно новые чувства. Организм проходит полное перерождение. Обостряется слух, зрение, осязание. Память становится настолько идеальной, что ты можешь вспомнить все, сколько долго бы не жил. И конечно просыпается жажда. Первые несколько лет она невероятно сильна и жжет тебя огнем, вынуждая питаться.

Сама суть вампира заключена в этой жажде.

Потому что тебе не просто нужна кровь. Тебе нужна жизнь.

Человек для тебя лишь еда. Скот, годный только на прокорм. И если отбросить всю ту слабость, называемую добротой, то легко можно ощутить, как тело охотно принимает такое положение вещей. Думаю, что чрезмерная жажда у новообращенных именно для того, чтобы вампиры приняли себя, отбросив глупую, ненужную человечность. Ведь когда я проходил через это, от убийств меня сдерживала только Ольга, прилагая к этому достаточно много усилий.

И даже когда ты прожил несколько десятков лет, сложно подавлять себя, если видишь живую кровь. Тогда жажда просыпается. Но чем старше ты становишься - тем проще тебе дается ее сдерживать и особенно это становится заметно после "вампирского совершеннолетия" (пятьдесят лет, разве это срок для немертвого?).

За тысячу лет я научился контролировать себя в той мере, что была необходима. Конечно, бывали моменты, когда я не рассчитывал свои силы и увлекался, но в остальном, сейчас не жажда контролировала меня, а я жажду. Будь я на семь сотен лет моложе, то вряд ли девчонка осталась бы жива. Я бы накинулся на нее, едва открыв глаза, и не остановился, пока не осушил бы ее до дна.

Но сейчас я сдержался, выпив ровно столько, сколько мне было необходимо для частичного восстановления сил.

Конечно, я мог бы выпить еще, и девчонка поняла бы меня. Но я хотел, чтобы она вновь убедилась в моей доброте. А еще как можно лучше разглядела мой изможденный вид (подумать только, синяки на моей бледной коже не появлялись уже несколько веков и вряд ли теперь появятся еще столько же).

В ее мыслях я прочел, что все сделал правильно. И она, признав свои чувства (хотя и не в полной мере, но теперь это лишь вопрос времени), жалела меня.

А потом я отнес девчонку обратно в замок, где окончательно устранил остатки слабости.

И нанес еще один штрих к общей картине под названием "добрый вампир".

Подумать только, лишь одно слово, а как девчонка откликнулась на него. Впрочем, называя ее "моей" я действительно не покривил душой.

Теперь она моя полностью.

***