Сказки для взрослых девочек

Верка всхлипнула и прослезилась. Она отвернулась, вцепившись ладонями в стол. Сглотнула и закрыла глаза, всем своим видом выражая гордую, но все же покорность.

Вторая ладонь легла на бедро, она ощутила, как горячи его руки. Затем обе ладони двинулись выше, вдоль бедер, проникли под блузу. Она почувствовала прикосновение к животу. Палец очертил отверстие пупка, где у Верки была маленькая, размером с песчинку, сережка. Она редко открывала живот, так что о ней знали только те мужчины, что видели девушку голой. Вот и ему посчастливилось…

Она сидела с закрытыми глазами, не желая смотреть, как ее тело по-хозяйски ощупывает посторонний мужчина. Между тем, подцепив пальцами край тонкой блузы, он потянул вверх, и ей пришлось поднять руки. Теперь от полной наготы ее отделяли только телесного цвета майка на косточках, едва прикрывающая груди, и тонкие трусики с розовым кружевом.

Вдруг одним резким толчком он опрокинул ее на стол, и Верка, задохнувшись, невольно раздвинула бедра. Мужчина воспользовался этим, подтянув ее к себе так, что отделяемая тонким слоем ткани промежность девушки уперлась ему в пах. Дальше все происходило, словно во сне…

Майка оказалась подмышками, и тугие груди, увенчанные нежно-розовыми сосками теперь выглядывали наружу. Хотелось натянуть ее обратно, чтобы спрятаться от ненасытного взора мужчины, но она не решилась. Влажные волосы рассыпались по столу золотистым пшеничным ковром. Трусики, что недавно служили последней защитной броней, скомканные в руках негодяя, были отброшены в сторону.

Вера лежала, сжав пальцами край стола. Отвернутое лицо пылало румянцем, из приоткрытых губ вырывались не то вздохи, не то жалобные всхлипы.

На тонкой шее девушки билась жилка, и он не мог оторвать глаз от этой невыразимо прекрасной картины. Ему хотелось прекратить, оставить ее, испуганную и потерянную. Но он не мог… Стоило увидеть хрупкую наготу, как его захватило желание обладать ею. Она, эта Дюймовочка с кожей цвета топленого молока, была похожа на фарфоровую статуэтку. Хотелось заключить ее в объятия, спрятать подальше от всего мира, одновременно с этим было желание раздвинуть белоснежные бедра, чтобы узреть, наконец спрятанную между ними сладость.

Сквозь собственные всхлипы Вера слышала звук джинсовой молнии, бряцанье пряжки ремня. Касание сухих и горячих пальцев, от которого все существо ее сжалось в комок, а после… после он снова коснулся ее. На сей раз пальцы были влажными. Он прошелся ими сверху вниз, очертил лунку входа, скользнул внутрь, почувствовав, как судорожно сжались в ответ на его проникновение мышцы девичьей щелки. «Целка что ли», – подумал он, смазывая слюной головку напряженного члена. От одного созерцания лежащей перед ним красоты можно было бы кончить. Но теперь ему было мало!

– Расслабься, Дюймовочка, – прошептал он и приподнял ее поясницу. Когда головка члена скользнула внутрь, ему показалось, что тысячи ненасытных и жарких губ одновременно ласкают его. Стиснув зубы, он зарычал и отвел глаза, стараясь теперь не смотреть… на эти нежные холмики, почти прозрачную кожу, ее хрупкие запястья. Он двигался медленно, вставляя по дюйму, по сантиметру, затем вынимал также неспешно. В уме он прикидывал, сколько бабла сможет выручить с награбленных цацок, думал о чем угодно, лишь бы только отвлечься…

В ответ на его предложение расслабиться, Верка еще сильнее сжала мышцы. Благо, упражнение Кегеля было любимым. Этим она хотела усложнить задачу! Но, когда его член стал пробираться внутрь, поняла, что он не отступит. Он все равно ее трахнет! Так, или иначе. Но иначе будет больно! И девушка впустила его…

Он двигался так, словно и в самом деле боялся причинить ей боль. Когда он целиком оказался внутри, она выдохнула, ощущая его где-то так глубоко… Расслабившись, наконец, Вера почувствовала себя в невесомости. От его неспешных движений тело чуть покачивалось, стол издавал протяжные скрипы. А ее тугое отверстие так крепко обхватывало член, или член его был настолько большим, что каждое его движение пробегало волною от живота до кончиков пальцев. Закрыв глаза, поддавшись захватившему ее чувству, она едва не выдала себя, застонав. Но сдержалась… В отличие от него! Мужчина запрокинул голову, взвыл, и, резко выдернув пенис, продолжил рукой. Извергая сперму ей на живот, он корчился, точно от боли.

Остаток вечера Верка сидела, поджав к груди колени. Считая себя жертвой жестокого нападения. От горячего чая отказываться не стала. Однако после демонстративно отвернулась к стене. Он подошел и встал рядом с кроватью.

– Ну не скули, – мужчина с силой завел ее руки за спину, связал вместе запястья, а затем и щиколотки.

– Извини, Дюймовочка, – с притворным сожалением произнес он, – нет тебе больше доверия.

Глава 4