Сказки и были Безлюдных пространств

Лесь вспомнил, что Мичманская улица в квартале от старого кладбища. Это было очень удачно. Кладбище – отличная «стоянка» для Вельки: вряд ли кто сюда полезет в темноте.

Приземлились на холмиках среди черных старых кипарисов.

– Гайка, побудешь здесь…

– Лесь, я с тобой! Здесь покойники…

– Укусят они тебя, что ли? С тобой же Велька! А я – мигом!

Оставлять Вельку одного Лесь опасался: вдруг напугается чего-нибудь, ускачет. Конечно, большой и понятливый, а все-таки насекомое…

Лесь животом перевалился через каменную ограду. И – стрелой по переулку. Вот и Мичманская. Темная, пустая, одноэтажная. В густых акациях.

Маленькая аптека светилась окошками сквозь перистые листья, как сказочный домик.

И дальше все случилось, как в доброй сказке. Пожилая тетенька в квадратных очках не заворчала на влетевшего растрепанного мальчишку. Заулыбалась:

– Ух, какой проворный. Давай рецепт… Ага, бесплатный! Бабушке, наверно?.. Получай лекарство. Не разбей, здесь ампулы…

Лесь, цепляя дырчатый камешек, сунул под майку плоскую коробку.

– А чего ты босиком-то, жеребенок?

– Обувь берегу… – Лесь крутнулся на голой пятке. – Спасибо! Я полетел!

Возвращаться прежней дорогой было безумием. Уж точно взяли бы в перекрестье лучей. А могли и шарахнуть очередью с патрульного сторожевика. С перепугу…

– Гайка, придется вокруг бухты!

А это было километров десять, не меньше.

– Велька, миленький, торопись!

Но, как ни торопились, приходилось выбирать дорогу – там, где безлюднее и темнее. С кладбища – на глинистые пустыри. Оттуда – над крышами окраин и в темный, без единого фонарика сквер. Потом – на маленький стадион. Ну и так далее. На Батарейной-то стороне это дело не хитрое, места здесь тихие, а вот дальше…

Бухту все-таки не стали огибать, перелетели, но уже недалеко от оконечности, в узком месте.

Внизу пронеслись огни катеров и причалов. Справа проплыла сияющая огнями громадная ГРЭС.

– Вон там я жила! – крикнула Гайка и махнула вниз. Она уже ничуть не боялась. И Лесь привык к гигантским скачкам-полетам. Лишь бы не заметили.

Хорошо, что городские кварталы прорезаны балками. Сначала промчались по Корабельной, потом по Греческой. Оттуда – крутой взлет над Рыночной горкой. (А город с огоньками – такой красивый с высоты!)

Сели в маленьком детском парке. Хорошо, что детский – по вечерам закрыт. Лишь гипсовые мальчишки и девчонки вокруг площадки с качелями белеют, как привидения.

Велька устало качался на тонких ногах, как вертолет на амортизаторах. От него пахло теплой пластмассой.

– Велечка, еще немного! Уже близко…

И опять – у-у-у-ух в высоту…

И вот она – Мельничная балка. Велька знает свой дом: вниз по вертикали, в безопасные заросли.

– Спасибо, Вельчик! Отдыхай! До завтра…

И Лесь чмокнул его в твердую разогретую морду. Вязников жил в одноэтажном доме на улице Сигнальщиков. Он ждал Леся и Гайку у калитки. А они часто дышали от бега.

– На, Вязников…

– Достали?!

– Как видишь, – выдохнул Лесь.

– Вот спасибо… Послушай, Лесь…

– Что? Говори скорей, нам домой пора.

– Вы… на нем ездили? На Вельке?

– Гайка, бежим! – Лесь дернул ее за руку. И уже через квартал, когда перешли на шаг, он сердито сказал: – Я так и знал. Разнюхал Вязников про нашего Вельку.

– С чего ты взял?

– Он же сказал: «На Вельке ездили»!

– По-моему, он сказал «на велике». Наверно, решил, что мы гоняли на велосипеде вокруг бухты… «Может, и правда?» – подумал Лесь.

– Ладно, побежали! – опять скомандовал он.

– Ох и будет мне дома за то, что так поздно…

– Ха! А мне!..

Ему «было». Но не так сильно, как он боялся.

– Где же тебя это ведьмы носили, бессовестное ты создание! Дядя Сима уже искать хотел! Тетя Цеца капли глотает! А про меня ты думаешь?

– Мы заигрались…

– Они «заигрались»! Ты у меня доиграешься, что будет тебе не день рожденья, а… не знаю даже что! Штрафной батальон…

– Мамочка, я… пере-вос-питаюсь! Завтра же! Вот честное-честное-честное…

– Шантрапа босая… Нечего обниматься! Серафим, устроил бы ты ему трепку в самом деле…

– В следующий раз, – пообещал дядя Сима. И украдкой показал Лесю кулак.

… А потом, уже в постели, Лесь взлетал и падал на гигантских качелях. А внизу мигали и кружились огни города и рейда. И сильно пахло теплой травой и морем…

Автоматчик

Утром Лесь услышал от мамы:

– Чтобы я больше не видела тебя босиком или в старых сандалиях! Немедленно надевай кеды.

Лесь засопел и послушался: после вчерашнего спорить было опасно. Хотя, конечно, это скверная примета – не доносить летнюю обувь до осеннего равноденствия, пускай даже всего два дня.

Лесь утешил себя, что сегодня сходит в школу в новых кедах, а завтра незаметно опять наденет сандалии. Но утешение было неполное…

Плохая примета начала сбываться в школе с первой минуты. Оказалось, что не пришел Вязников. Неужели что-то случилось с бабушкой? Значит, лекарство опоздало?

Если разобраться, то что ему до Вязникова? И что ему незнакомая бабушка? Главное, что он, Лесь, вчера все сделал как надо. И может гордиться. Но беспокойство не проходило.

На перемене Лесь хотел поделиться тревогой с Гайкой, но узнал, что и она не пришла. Еще не легче! Неужели заболела после вчерашней встряски?