Сказки и легенды

Ему снилось, что он бродит по своему дворцу, - и на всех стенах, потолках, полах было написано, выткано, выжжено: "Солнце светит на счастливейшую из стран". Это ему наскучило, и он выбежал из дворца. Он бежал долго, и когда оглянулся, то увидал, что на полях растут не травы и цветы, а письменные знаки, - и из этих знаков составляются слова:

"Солнце светит на счастливейшую из стран". И река, которая протекала по долине и сверкала золотой чешуей, делала бесчисленные изгибы и этими изгибами выписывала на земле:

"Солнце светит на счастливейшую из стран". - Солнце светит! Солнце светит! - свистали в кустах малиновки.

А дятлы в лесу долбили деревья и доканчивали фразу:

- На счастливейшую из стран!

- Солнце светит! - прокуковала вдали кукушка.

- На счастливейшую из стран! - ответило ей эхо. Ветерок пробежал, и листья зашептали смеясь:

- Солнце светит на счастливейшую, на счастливейшую, на счастливейшую из стран.

В ужасе богдыхан упал на колени и обратил взоры к небу. Но и на небе было написано то же: "Солнце светит" и т. д. А солнца-то на небе и не было.

Обеспокоенный страшным сном, Юн-Хо-Зан призвал к себе сверстников, преданных друзей детства, которые, в числе 12, по китайскому обычаю, воспитываются вместе с будущим богдыханом и получают за него все наказания.

- Правда ли это? Вот будто бы солнце светит и т. д. Я богдыхан, этикет запрещает мне выходить из дворца, а вы люди вольные, гуляете, где хотите, все видите, можете все знать. Именем неба и нашей дружбой заклинаю вас, скажите мне всю правду.

Друзья переглянулись:

- Правду?

- Знаешь ли ты, сын неба, что такое бамбук? - спросил самый любимый из них.

- Как не знать! - воскликнул Юн-Хо-Зан. - Я часто вижу бамбук в моем саду и люблю отдыхать под его тенью. Высокий, развесистый, тенистый кустарник!

- Вот, вот! Тенистый. С тех пор, как на земле стал расти бамбук, правде очень трудно светить на землю. Потому что у всякого человека есть пятки. Отдыхай себе мирно в тени бамбука, сын неба, и не задавай простым людям таких вопросов.

- Мы скажем тебе одно. Мандарины говорят тебе другое. Почем ты будешь знать, кто говорит правду? - добавил второй друг детства. Чтоб узнать, на чьей стороне правда, надо видеть все своими глазами!

- Отлично! - сказал Юн-Хо-Зан и приказал созвать всех своих придворных мандаринов.

- Вы знаете, - обратился он к мандаринам, - как я занимаюсь делами правления. Мандарины поклонились.

- Вчера в первый раз в жизни я зашел случайно в мой гарем, и жалость наполнила мою душу. Жалость и раскаяние. Мой гарем похож на прекрасный цветник, которого никогда не орошает благодетельная роса. Вянут и гибнут прекрасные цветы. Должен ли я так поступать? Не один ли раз мы живем на свете? Разве вернется молодость? А потому и решил я вознаградить себя за потерянное время и с сегодняшнего дня отдаться удовольствиям и забавам. С сегодняшнего дня отменяю я все донесения и все представления. Я удаляюсь в свой гарем и запрещаю меня тревожить государственными делами. Три года я пробуду там среди веселья и удовольствий. На три года прощайте!

- Твое решение премудро и благодетельно! - воскликнул придворный философ. - Какой прекрасный пример подаешь ты всем китайцам: жить в веселье. Отныне веселье наполнит нашу страну!

А придворный историк добавил:

- Твой пра-пра-пра-прадед Цян-Лян-Дзыр тоже начал с того, что занимался делами государства, а кончил тем, что ушел в свой гарем. Поступая так, ты следуешь примеру предков.

И по всей стране наступил настоящий праздник. Придворные мандарины отписали своим родственникам, мандаринам в провинции:

"Богдыхан принял премудрое решение: запереться в гарем, и не будет заниматься делами. Больше не надо писать даже донесений, а жалованья остаются все те же".

И все мандарины устроили по всей стране кто фейерверки, кто танцы.

А Юн-Хо-Зан, между тем, удалившись во внутренние покои, сказал друзьям детства:

- Я требую новой услуги от вашей дружбы. Теперь превратите меня из богдыхана в простого китайца. Вы знаете, какие они бывают с вида. Я же никогда не видал простого китайца. В таком виде я обойду всю страну и своими глазами увижу все, правду, не заслоненную тенью бамбука. Благо никто из китайцев никогда меня не видал и не узнает, - мне будет нетрудно это сделать.

Друзья детства переглянулись в смущении.

- Это трудно будет сделать, сын неба, - сказал самый любимый из них, - прежде всего у тебя, как у богдыхана, нет косы. А каждый простой китаец должен иметь косу!

- Так привяжите мне косу! - смеясь ответил богдыхан.

- Косу-то привязать, конечно, не трудно! - отвечал второй друг детства. - Но что же сделать с походкой? Ты ходишь прямо, как подобает сыну неба. А у простого китайца походка не такая, потому что их бьют бамбуками по пяткам. Простой китаец ходит особенно, с перевалочкой, боясь наступить на пятку.

- Вот так? - рассмеялся Юн-Хо-Зан и прошелся по комнате на цыпочках, словно у него пятки отбиты бамбуками. - Так я и буду ходить!

- Да, но ты можешь забыться, пойдешь прямо, и тебя сразу узнают по походке, сын неба! - заметил третий друг детства.