Сказки и легенды

Куско же восклицал: «Выбирай, Эмма!» — всякий раз, когда она обращалась в сторону Теласко, но молчал, когда ее голова покоилась на его собственном плече. Он не боялся смерти, так как решил умереть, если ему не суждено жить с Эммой, но его беспокоило горе Теласко, если он должен будет изгнать из своего сердца образ Эммы. Можешь ли ты все это понять, Фемкэ? Я не знаю, хорошо ли я рассказываю, но так написано в книге…

— Да, я отлично понимаю, — ответила Фемкэ. — Они были близнецы, видишь ли, оттого все это и происходило.

Ваутеру доставило огромную радость то, что Фемкэ понимала борьбу, происходившую в сердце Эммы, и благородство души обоих братьев. Если бы ему пришлось это растолковывать ей, он упал бы духом. Но заинтересованность Фемкэ подогревала в нем его пристрастие к перуанской легенде, и она казалась ему еще прекраснее прежнего. Это удвоило его красноречие. Теперь для него было вопросом чести оправдать доброе мнение Фемкэ, и, невольно перейдя от спокойного тона рассказчика к драматическому изображению, он стал говорить от лица своих героев.

— В словах Теласко звучала нежность.

«Решай, дочь солнца! Тебя любит Куско, брат мой, благородный Куско. Найдется ли в горах серна проворнее его? Найдется ли среди охотников более меткий стрелок? Найдется ли еще среди перуанских храбрецов человек, более ловкий, более надежный и отважный, чем он?

Решай, дочь солнца! Тебя любит Куско брат мой, благородный Куско. Знай, я застал его спящим и слышал, как он во сне произносил твое имя. Он простирал руки, как бы желая обнять тебя и крепко прижать к своему сердцу, и губы его шевелились, как бы в поцелуе. Прими решение, дочь солнца, и избери благородного Куско!»

«Не делай этого, — говорил в свою очередь Куско. — Я также подстерег Теласко, который может стать Инкой, и видел, как он писал замысловатым узором твое имя на своем поясе, о дочь солнца; и громко возглашал он это имя в борьбе с врагами Перу. При этом крике они обращались в бегство, как будто само охраняющее солнце спускалось на землю, чтобы истребить противников своих детей. Избери Теласко, храброго Теласко… о дочь света!»

«Куско явился мне на помощь в битве. Без него я был бы убит. Он остался победителем на всех играх нашей молодежи. Он боролся, сражался и побеждал твоим именем…»

«Теласко уступил мне победу; он подавил в себе честолюбие, ради тебя…»

«Куско воспел тебя в чудных стихах…»

«Теласко положил их на божественную мелодию…»

«Подумай, что Куско умрет, если ты не будешь любить его больше всех на свете, — его одного…»

«Думаешь ли ты, что Теласко останется жить без твоей любви?»

Тогда девушка сказала:

«Я люблю тебя, Теласко, и люблю тебя, Куско. Я не могу выбирать между вами, это так же верно, как верно то, что я дочь света! Моя рука дрожит, когда ты ко мне прикасаешься, о Куско, но она так же сильно трепещет, о Теласко, когда ощущает пожатие твоей руки. Мое сердце содрогается при мысли об опасностях войны, когда я знаю, что вы оба стоите в первых рядах сынов солнца, и я не могла бы решить, как направить стрелу, которая должна была бы поразить одного из вас… если бы мне суждено было указать направление.

Когда я слышу твое пение, о Куско, я чувствую все страдание и блаженство любви, которая кажется мне беспредельной; и все же в моем сердце находится место для другой всепоглощающей любви, когда я жадно ловлю божественные звуки твоей музыки, Теласко, сопровождающей слова Куско. Моя душа живет тем наслаждением, которое ей доставляет существование вас обоих. Ваши имена слышатся мне в ворковании горлицы в лесной чаще и в бушевании ветра. Я как будто читаю их в извилинах волн на поверхности моря. О них мне напоминает игра красок на лепестках цветов, огненные буквы на самом солнце, чистом и ясном источнике нашего бытия. И когда я преклоняю колена рядом с Инкой, чтобы вместе со всеми детьми Перу — молить бога ниспослать благословение нашей стране, вся моя молитва заключается в одном желанном имени — в твоем имени, Теласко. Когда же народ возносит благодарность источнику света за благословение, ниспосланное им светлой стране Перу, то я, дочь королей, благодарю одним этим словом: «Куско»!

Поэтому, благородные братья, избавьте меня от выбора; я не могу… я не могу выбирать между вами!»

Так говорила дочь солнца.

Но Теласко ответил:

«Солнце объявило свою волю; оно сказало, что ты должна выбрать, Азтальпа…»

— Как? Ведь ее звали Эмма!

— Нет, Азтальпа! — вскричал Ваутер, которому вдохновение озарило память. — Азтальпа звали ее!

Теласко сказал:

«Солнце объявило, что ты должна выбрать одного из нас. Неужели ты хочешь ослушаться повеления солнца?»

«Пусть я лучше умру, Теласко!»

«Нет, я, я!..» — вскричали разом оба брата.

«Решите вы сами, кого из вас я должна выбрать… и я покорюсь вашему решению».

«Выбери Теласко!» — вскричал Куско.

«Выбери Куско!» — вскричал Теласко.

Но девушка не могла повиноваться обоим требованиям и в то же время не смела нарушить ни одного из них.

Теласко задумался.