Сказки и легенды Систана

О царь великий, жизнь твоя полна да будет света!
Твоя да будет справедливость так воспета,
Что Сулеймана славою затмишь ты и Джемшида!
Да будет твой клинок победы над врагом примета!

— Внимай и помни, что Царь Ухорез остановился у тебя на пшеничном поде.

Тут вышли вперед сорок витязей, подпоясанных золотыми поясами, упали ниц перед царем и говорят:

— Разреши нам пойти к нему. Мы взнуздаем этого наглеца, как верблюда, и приведем к тебе.

— Ступайте, — говорит Авлад-Мирзаман.

Сорок витязей, подпоясанных золотыми поясами, пришли на то поле. Но стоило им только увидеть Рустама, как они задрожали от страха. Подошли к Рустаму и говорят:

— О витязь, пойдем с нами. Нас прислал Авлад-Мирзаман, он хочет сделать тебя предводителем войска.

А Рустам говорит им:

— Подойдите поближе, я плохо слышу, я что-то стал туг на ухо.

А они повторяют:

— Идем с нами, Авлад-Мирзаман сделает тебя предводителем войска.

Рустам снова говорит им:

— Подойдите поближе, я вас не слышу.

Как только они подошли поближе, он схватил тридцать восемь из них; только двоим удалось спастись бегством. Всем отрезал уши и носы, бросил в подолы рубах и сказал:

— Идите и скажите Авладу-Мирзаману, что Царь Ухорез остановился у него на пшеничном поле.

Вернулись они все к Авладу-Мирзаману. Как только увидел он, что у тридцати восьми аз них отрезаны уши и носы, тотчас достал из кармана письменный прибор и написал приказ: дескать, пусть соберут войско — всех от тридцати до тридцати пяти лет. И такое он собрал огромное войско, что колоска на земле пересчитать можно, а этому войску счета нет.

Вышло войско в воход и пришло на то поле, где пасся Рахш, и остановилось между Рустамом и Рахшем. Рахш — с одной стороны, Рустам — с другой.

Разбросали перед Рахшем петли от арканов, чтобы он попался в эти петли. Больше ста петель разбросали.

Увидел все это Рустам и издал клич, подобный кличу Али, — и Рахш поднял голову. Кликнул Рустам второй раз — Рахш встрепенулся и повернул голову. А как только в третий раз кликнул Рустам — Рахш поскакал во весь опор. Порвал все арканы, тысячу людей отправил в ад и остановился перед Рустамом.

Рустам поцеловал Рахша в челку, вложил ногу в стремя и выехал на поле брани — такой витязь, что может сразу биться с сотней богатырей! А навстречу ему выехал один из богатырей Авлада-Мирзамана.

Рустам пропел:

Битвой двух героев пусть наш будет бой,
Словно львы, сразимся, витязь, мы с тобой.
Не бывало равных мне на поле брани,
Ты же — как росток, что, обреченный, вянет.

— Шевелись, чтобы я тебя поскорее убил, ибо у меня есть сто других дел! Право первого удара я предоставляю врагу.

Рустам укрылся под сенью своего щита, а этот негодяй обрушил на него свою булаву, но Рустам мужественно отклонил этот удар.

— Получай теперь удар от меня, — говорит Рустам.

Пусть теперь мой меч удар ответный нанесет,
Так, чтоб ты забыл про этот мир и тот.

Выхватил он из ножен меч Сама весом в сто манов, пустил Рахша вскачь и нанес удар по щиту соперника, по самой шишечке, так что щит развалился, как кусок сыра. И тем же ударом разрубил он человека и коня на четыре куска. А потом врубился в гущу войска и так бился, что громоздил холмы из трупов, а холмы укладывал рядами, и так он воздал всем своим врагам — не было ему в бою равных.

Барабаны забили отбой, все отправились восвояси, и Рустам пошел, и лег спать.

На следующее утро, когда доску неба отмыли от черноты ночи, и светило воцарилось на своем престоле, перепоясавшись украшенным драгоценными каменьями кинжалом, и венец из золота и серебра возложил на себя тот восседающий на вершине горы араб, что вращает колесо судьбы[50], Рустам снова выехал на поле брани. И сражался до вечернего намаза, пока не отправил тысячу человек в преисподнюю.

А вечером, когда барабаны забили отбой, он хлестнул Рахша так, что тот птицей взлетел на холм. Отправил Рахша пастись, а сам переночевал на этом холме. Наутро отправился в степь. Шел по степи, пока не попался ему на глаза онагр. Наложил он стрелу на тетиву своего лука и выстрелил — да так, что онагр упал мертвым не шелохнувшись. Снял с него шкуру, собрал дров, развел костер, поджарил тушу на костре и съел. А потом положил под голову щит Гершаспа и захрапел. Проспал он целые сутки, а тем временем воины Авлада-Мирзамана решили, что, наверное, тот богатырь был вчера убит, потому и не появляется. Просто, мол, они не могут его опознать среди мертвых.