Сказки и песни цыган России

— Не больно мы тебя, Шелуха, любили, да что сейчас говорить, умер ты, и ладно! Может, и тебе с нами выпить хочется?

Налил цыган вина, разжал покойнику пальцы и вставил в них стакан. Расхохотались цыгане, стали подходить и с мертвым Шелухой чокаться:

— Царство тебе небесное, Шелуха, только ты нам вреда не приноси, а то мы знаем тебя: с чертями дружишь!

Плачет жена Шелухи:

— И зачем вы так над покойником издеваетесь? Что он вам худого сделал?

— А то и сделал, что не было нам с ним счастья да удачи.

Просидели цыгане возле покойника всю ночь, а наутро в церковь собрались — отпевать Шелуху. Весь табор поехал. Едут, песни поют, смеются, словно не на похороны собрались, а на свадьбу. Приехали. Начал поп отпевать покойника, а цыгане кричат:

— Хватит, батюшка, кадилом махать, ты лучше нас причасти да грехи нам отпусти, — и снова смеются.

— Ах вы, богохульники, — рассердился поп, — вы лучше у покойника прощения просите, не то никогда вам этот грех не замолить.

А цыгане не унимаются:

— Батюшка, а как молиться надо: так или вот так?

— Батюшка, а почему твои певчие петь не умеют? Давай мы сами споем, их поучим...

Довели цыгане попа до великого гнева. Кое–как он покойника отпел, а потом стал денег просить за службу.

— Не давать ему денег на певчих, пели плохо, — кричат цыгане, — мы и бесплатно лучше споем.

— На свечи денег тоже не давайте, не надо никаких свечей нам!

— Что вы говорите, цыгане, — удивился поп, — не вам это надо, а покойнику. А по мне все равно, хотите — платите, хотите — нет.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не вступился один старый цыган:

— Что вы, братья, с ума сошли, зачем покойника позорить? Или вы уж такие бедные, что вам совсем платить нечем?

Уговорил–таки цыган — заплатили попу.

Отправились цыгане на кладбище. Да не доехали. По дороге трактир увидели и решили так: часть цыган на кладбище поедет могилу рыть, а остальные ненадолго в трактир заглянут.

— А Шелуху куда девать?

— Что с ним станет? Ему теперь все равно, может и на улице подождать.

Оставили гроб с Шелухой на телеге, а сами в трактир зашли гулять да веселиться. Пили цыгане, пили, как вдруг вбегает в трактир цыганенок и кричит:

— Цыгане, а Шелухи–то нет!

— Как так нет? Куда он мог деться? Испарился он, что ли?

Выбежали цыгане на улицу, глядь, и впрямь: ни телеги нет, ни Буяна, ни гроба с Шелухой. Что за чертовщина? Кинулись цыгане на кладбище, а там уже могилу рыть заканчивают.

— Шелуха не приезжал сюда?

— Как Шелуха? Какой Шелуха? Вы что там, с ума посходили? Разве может покойник лошадьми управлять?

— Да вот так выходит, что может! Пропал Шелуха!

Сели цыгане вокруг могилы и не знают, что им делать. Могила есть, а хоронить–то некого.

— Но ведь он же умер! Стало быть, поминки–то надо справлять! — крикнул самый догадливый цыган. Всем это так понравилось, что они немедленно отправились справлять поминки. Кто–то по дороге вспомнил про клад, зарытый Шелухой. Пошли к тому месту, стали поглубже рыть и откопали мешок денег и серебряную уздечку. Шум поднялся невообразимый. Жена Шелухи рыдает, молит цыган, чтобы ей деньги отдали, а те ни в какую.

— На весь табор делить надо! Мы все через него страдали, всем удачи не было.

— А я ему дрова рубил, да меня мужики поймали, избили.

— А меня за сено чуть не убили, за потраву, а сено–то для Шелухиных коней.

— А меня он на ярмарке перебил, хорошую менку испортил.

— А мне из–за него пришлось своего коня за полцены отдать.

— А мне он должен был!

Короче говоря, началась такая свалка, что цыгане за топоры взялись. Получилось так, что каждому в таборе Шелуха либо должен был, либо какое–нибудь дело испортил.

— Чявалэ, — вмешался старый цыган, — вы так друг друга перебьете, и некому будет деньги делить.

Остановились цыгане и решили: деньги — всем поровну, а серебряную уздечку (бог с ней! — все равно ее не поделить) жене Шелухиной отдать, детям на потеху.

Поделили цыгане деньги, и жадность их взяла. Вспомнили они про табун Шелухин. Как же его жене оставить? Зачем, мол, он ей, не сможет она одна с ним управиться. А нам такие лошади в хозяйстве пригодятся.

Забрали и коней, между собой поделили.

— Будьте вы прокляты! — кричит жена Шелухи. — Разорили вы меня, семью и детей по миру пустили. Чтоб вас бог за это покарал!

Махнули цыгане рукой на проклятие Шелухиной жены и по шатрам разбрелись. Угомонились к утру. Только прилегли, слышат: земля дрожит от конского топота. Ржут кони, копытами землю бьют. Выскакивают цыгане из шатров и видят: Шелухин любимец Буян, который исчез вместе со своим хозяином, вокруг шатров скачет, а за ним и весь Шелухин табун, да и остальные цыганские кони тоже. Проскакали они круг и с глаз долой скрылись. Увел Буян за собой всех коней из табора. Кинулись цыгане обратно в шатры к деньгам, отнятым у Шелухиной жены, глядь, нет денег! А вместо денег один лошадиный навоз. Побежали цыгане на кладбище, где разрытая могила была, и остолбенели: на месте разрытой могилы холм насыпан, все, как полагается.

97. От судьбы далеко не уйдешь

[97]