Читаем Сказки матери (сборник) полностью

Сказки матери (сборник)

Приехав в Москву, она заходила ко всем моим коктебельским знакомым и выпрашивала – от моего имени – деньги.

Потом я потеряла ее след.

* * *

Написано мая 1918 г., Москва

ВЫПИСКИ ИЗ ДНЕВНИКА

Москва, 4-го декабря 1912 г., вторник.

Завтра Але 3 месяца. У нее огромные светло-голубые глаза, темно-русые ресницы и светлые брови, маленький нос, – большое расстояние между ртом и носом, – рот, опущенный книзу, очень вырезанный; четырехугольный, крутой, нависающий лоб, большие, слегка оттопыренные уши; длинная шея (у таких маленьких это – редкость); очень большие руки с длинными пальцами, длинные и узкие ноги. Вся она длинная и скорей худенькая, – tiree en longueur.

Живая, подвижная, ненавидит лежать, все время сама приподнимается, замечает присутствие человека, спит мало.

Родилась она 9-ти без четверти – фунта. 12-ти недель она весила – 13 1/2 фунтов.

Москва, 11-го декабря 1912 г., вторник.

Вчера Леня Цирес, впервые видевший Алю, воскликнул; «Господи, да какие у нее огромные глаза! Я никогда не видел таких у маленьких детей!»

– Ура, Аля! Значит глаза – Сережины.

Москва, 12-го декабря 1912 г., среда.

Пра сегодня в первый раз видела Ариадну. «Верно, огромные у нее будут глаза!»

– Конечно, огромные!

Говорю заранее: у нее будут серые глаза и черные волосы.

Москва, 19-го декабря

У Али за последнее время очень выросли волосы. На голове уже целая легкая шерстка.

Завтра у нас крестины.

Крестной матерью Али была Елена Оттобальдовна Волошина – Пра. Крестным отцом – мой отец, И. В. Цветаев.

Пра по случаю крестин оделась по-женски, т. е. заменила шаровары – юбкой. Но шитый золотом белый кафтан остался, осталась и великолепная, напоминающая Гёте, огромная голова. Мой отец был явно смущен. Пра – как всегда – сияла решимостью, я – как всегда – безумно боялась предстоящего торжества и благословляла небо за то, что матери на крестинах не присутствуют. Священник говорил потом Вере:

– Мать по лестницам бегает, волосa короткие, – как мальчик, а крестная мать и вовсе мужчина…

Я забыла сказать, что Аля первый год своей жизни провела на Большой Полянке, в Малом Екатерининском переулке, в собственном доме, – купеческом, с мезонином, залой с аркой, садиком, мохнатым-лохматым двором и таким же мохнатым-лохматым дворовым псом, похожим на льва – Османом. Дом мы с Сережей купили за 18 1/2 тысяч. Османа – в придачу – за 3 рубля.

Эта пометка относится к маю 1918 г.

Феодосия, 12-го ноября 1913 г., вторник.

Але 5-го исполнилось 1 год 2 месяца.

Ее слова:

ко – кот (раньше – ки)

тетя Вава – Ваня

куда – куда

где, Лоля

мама

няня

папа

пa – упала

кa – каша

кука – кукла

нам, нa – нa

Аля

мням-ням

ми-и – милый.

Всего пока 16 сознательных слов. Изредка говорит еще «yва» – лёва.

У нее сейчас 11 зубов.

Она ходит одна. Побаивается, прижимает к груди обе руки. Ходит быстро, но не твердо.

В Сережиной комнате есть арка с выступами, на одном из которых сидит большой – синий с желтым – лев.

Аля проходит, держа в руке другого льва – из целлулоида.

– Аля, положи лёву к лёве! —

Она кладет маленького между лап большого и на обратном пути вновь берет его.

– Аля, дай лёву папе.

Она подходит к Сереже и протягивает ему льва.

– Папа! Папа! Нa!

– Аля, куку!

– Куку!

– Кто это сделал? Аля?

– Аля!

– Аля, дай ручку!

Дает, лукаво спрятав ее сначала за спину. Это у нее старая привычка, – еще с Коктебеля.

Она прекрасно узнает голоса и очаровательно произносит: «мама», – то ласково, то требовательно до оглушительности. При слове «нельзя» свирепеет мгновенно, испуская злобный, довольно отвратительный звук, – нечто среднее между «э» и «а» – вроде французского «in».

Уже произносит букву «р», – не в словах, а в отдельных звуках.

Еще одна милая недавняя привычка.

Сережа все гладит меня по голове, повторяя:

– Мама, это мама! Милая мама, милая, милая. Аля, погладь!

И вот недавно Аля сама начала гладить меня по волосам, приговаривая:

– Ми! Ми! – т. е. «милая, милая».

Теперь она так гладит всех – и Сережу, и Волчка, и Кусаку, и няню – всех, кроме Аси, которую она злобно бьет по шляпе.

Меня она любит больше всех. Стоит мне только показаться, как она протягивает мне из кроватки обе лапы с криком: «нa!»

От меня идет только к Сереже, к няне – с злобным криком.

* * *

Ни разу – о детях. Если Сережи нет, нет и меня, значит, нет и их. Аля без меня жить не будет, не захочет, не сможет. Как я без Сережи.

* * *

Аля (4 года). – Марина, знаешь, у Пушкина не так сказано! У него сказано:

Пушки с пристани палят,

Кораблям пристать велят.

А надо:

Пушки – из дому палят!

(После восстания)

* * *

Молитва Али во время и с времен восстания:

«Спаси, Господи, и помилуй: Марину, Сережу, Ирину, Любу, Асю, Андрюшу, офицеров и не-офицеров, русских и не-русских, французских и не-французских, раненых и не-раненых, здоровых и не-здоровых. – всех знакомых и не-знакомых».