Сказки Мишоги. Сборник из цикла «Игры Мироздания»

Через несколько дней, она появляется со сладостями, иногда печенье напечёт. Отдаёт долг, и они всем «колхозом», пьют чай с её угощениями.

Проходит несколько недель. Галка появляется опять, – как всегда неслышно и неожиданно.

– Дай пять рублей, дай пять рублей, – читает мантру.

Он включает «эхолалию», и начинает повторять Галкину мантру на разные лады. Получается неплохой речитатив. «Девчонки» в восторге,– Галка при смерти. Но получив пять рублей, исчезает быстро и неслышно.

– И почему ей всегда именно пять рублей надо?– Думал он.

Одно время её долго не было, «девчонки» гадают, может быть – «закодировалась», или замуж вышла и уехала? Ему тоже скучновато было, без её причуд, и что странно, ему очень хотелось как бы «познакомиться» с ней. И этого, своего, чувства он стеснялся – немножко.

Поздняя осень. Открылась входная дверь. В дверном проёме, в лучах солнечного света, стояла женщина. В широкополой шляпе, с небольшой вуалью. Красивый шарфик, галантно завязанный, плащ и юбка прикрывают колени, сапожки на невысоком каблучке. Всё в ней такое изящное, как в прошлом веке. Но выглядела она современно и подчёркнуто, женственно. Вероятно, таким женщинам посвящаются стихи. Цветы дарятся не по принуждению. Из – под шляпки, прикрывающей лицо, вдруг донеслось: «Василёк, дай пять рублей». Он впал в ступор. Припадок был, – настоящий. Женщина, подняла лицо, и он узнал Галину. Сердце стукнуло в груди.

– Ну, так дашь пять рублей?

Она взяла нож со стола и как-то снизу, бросила. Нож, уверенно и чётко, воткнулся в середину доски.

– Ого, – вдруг сказал он.

– Я ещё вот так могу.

И она плавно, как балерина, подняла ногу и упёрлась острым каблучком, ему в «солнечное сплетение».

– Ого, – опять повторил он.

– И так.

Подняла ногу выше и приставила каблучок снизу, к челюсти.

– Огого, – его как будто заклинило.

Она легко опустила ногу.

– Чай пить будем, зови «девчонок».

Он, как глухонемой, разглядывал небесное создание. Она жёстко ткнула его под рёбра пальцами. И ступор сменился возбуждением и суетливостью.

– Ты где была? Может замуж вышла удачно?

Он ещё что-то, сказать хотел. «Долги отдавать ездила, далеко – далеко». – Как-то резко сказала она.

– С такими «штуками», получать долги надо ездить.

– В этот раз, – раздавала.

Что – то в её голосе его напрягло, печаль какая-то и одновременно жёсткость.

Прибежали «девчонки», шляпу стали мерить, разговаривать на непонятном женском языке и все одновременно. Он попил чай, пирожные были очень вкусные, не местного производства, конфеты он не пробовал, налегал на пирожные. Потом ушёл. Не хотелось мешать, да и в душе как-то непонятно.

Решил пройтись по улице, «развеяться» немного. Прохаживаясь по улице, зашёл в парикмахерскую,– посетителей не было. Подстригся, с мытьём головы! А потом и бороду сбрил! Чувствуя себя героем, вернулся в контору.

– Да ты как новый, золотой «пятак», сияешь, – обрадованно, удивились женщины.

«Это идея» – подумал он. Соорудил гальваническую ванночку, и покрыл золотом пятирублёвую монету. Для чего он это сделал, сам себе объяснить не мог. Но монетку носил с собой.

Потянулись дни. Он как будто ожидал, что-то. Но ничего особо не происходило. Дни казались серыми и пустыми, долго тянулись. Друзья, на рыбалку позвали, – отказался. Сославшись на дела.

Осень, – дождь барабанит по крыше.

Какая-то смута в душе, – ожиданье.

Скажи мирозданье, – всё хорошо!

Порадуй сознанье.

Однажды, с «девчонками», пили чай. Спросил, про Галину, как бы равнодушно. Они переглянулись. «А ты что, не слышал о ней?», – как-то удивлённо они спросили.