Сказки народов Крыма (СИ)

Добрая женщина очень бедствовала. В Крыму слуги царя установили такие громадные цены, что купить обычные продукты стало невозможно. Женщина не знала, как ей жить. Она пыталась снова, как в молодости, делать уколы, но это почти не приносило денег. Тогда она стала продавать свои вещи и сдавать свою комнату, а сама вместе с Тигрушкой и ее корзинкой перебралась в темный сарайчик.

Утром Вита просыпалась и кушала хлебушек с пахучим маслицем. Днем - овсянку без сахара, но зато с молоком. Она покупала молоко для Тигрушки. А вечером...

Вечером происходило вот что. Тигрушка-игрушка, наигравшись с соседскими кошечками, исчезала на час-другой. Женщина очень переживала. Но Тигрушка возвращалась домой и несла в зубах бумажечку.

Когда Вита взяла эту бумажечку у кошечки изо рта, она поняла: это деньги. Каждый вечер Тигрушка приносила хозяйке какую-нибудь денежную купюру - отнюдь не малую. Такую, на которую можно было купить даже мяса. Женщина стала варить украинские борщи и на радостях купила Тигрушке ошейничек - против блох.

Вита стала жарить свои любимые блинчики и звать гостей. Гости ели блинчики - с медом, вареньем и маслом, пили чай, гладили Тигрушку, словно мягкую игрушку, и радовались, что Вита снова весела и спокойна.

Но однажды Тигрушка не пришла. На закате ушла, как всегда, по своим неотложным делам и не вернулась. Вита всю ночь не спала, ждала и звала Тигрушку. Утром мисочка с молочком осталась нетронутой, а вечером ее вылакал ежик.

На третий день Вита надела черное платье и пошла в кабачок "Шашлычок", где пронзительно пела скрипочка. Каждый вечер.

Там она выбрала маленький столик и до полуночи слушала, как старый музыкант, тонкий дедушка, играет на своей скрипочке и плачет. Ночью, когда кафе закрывалось, женщина подошла к музыканту:

- Дедушка, вы не видели тут маленькую полосатую кошечку на трех ножках? И отчего вы плачете?

Старичок блеснул глазами и горько сказал:

- Ваша чудесная кошечка каждый вечер по два часа сидела рядом со мной и каждый раз кивала в знак благодарности, когда кто-то кидал в мою шляпу какую-нибудь денежку - железную или бумажную. Когда шляпа наполнялась, я выбирал из нее купюру побольше и разрешал вашей кошечке зажать ее в зубки и уйти. Потому что ведь она тоже ее заработала. Наши гости очень любили ее и всегда гладили. А позавчера, когда я пошел выпить кофе и немного отдохнуть, кто-то пьяный схватил вашу кошечку, когда она мирно сидела возле моей шляпы, и потащил к морю. Официанты пытались ее защитить, но мужчина был очень крепкий. Он убежал.

Потом рассказали, что на берегу он раскачал вашу кошечку, держа за больную лапку, и со всей своей пьяной дури кинул в ночное море с криками "смерть калекам!". Кошечка полетела и исчезла. Видимо, утонула. Если б я был рядом, я бы спас ее. Но я был далеко. Пил кофе в своей комнатушке и ничего не знал.

Женщина расплакалась, поблагодарила дедушку-музыканта и пошла восвояси, то есть домой.

Там она зажгла лампадку и помолилась за упокой души своей Тигрушки.

Вечером Вита снова пришла в кабачок, надев черное платье. Неожиданно она стала подпевать под скрипку дедушке цыганские романсы. Гости были очень довольны. Щедро кинули в шляпу денег. И дедушка-музыкант сказал Вите:

- Приходите сюда каждый вечер. Будете петь цыганские романсы. В память о своей кошечке.

На третий вечер Вита взяла свою гитару и подыграла дедушке-музыканту. Так у них сложился дивный дуэт. И никто больше не умирал с голоду. Только Тигрушка где-то плавала в волнах и не понимала, за что и зачем злые люди топят, травят и режут своих братьев меньших. Наверняка из-за собственной слабости.

Низкие, слабые люди! Нелюди.

осень 2014, лето 2015

Часть вторая. Для инфантильных взрослых

ГОНЩИК АРИК

Армяне - древняя знатная нация. Они молятся деве Марии и когда-то давно построили в Старом Крыму мужской монастырь под названием Сурб-Хач, что по-армянски означает "Святой Крест".

В храме этого монастыря висят иконы только девы Марии, причем во многих ее вариациях. Культ Богородицы - известная католическая традиция. Храм весь каменный, не отштукатуренный, свечки - в песочке, купель - воистину святая. Священник Саяд с красными глазами - то ли от яда, то ли от бессонницы - выносит свежеиспеченные белые булочки и исповедует.

(Исповедовать, если ты, малыш, не знаешь, это слушать грехи человека и отпускать их, а грехи - это гадкие поступки.)

И вот, зная все это, армянчик Арик садится в свою машину и едет в Сурб-Хач на скорости 160 км в час. Он едет так убийственно быстро, потому что уже давно хочет умереть - ничего его в жизни не радует: ни солнце, ни море, ни женщины - они кажутся ему глупыми, ни водка, ни гнусная еда типа гадкой колбаски, сделанной из трупов.

Арик мчится в мужской монастырь Сурб-Хач на бешеной скорости, потом на источник святого Пантелеймона в Старом Крыму, чтобы скорей окунуться в купель.

(Купель, если ты, малыш, не знаешь, это большое корыто со святой водой из святого источника, куда заходят грязные люди, а выходят чистыми.)