Сказки народов Сибири, Средней Азии и Казахстана

Налил Оскюс-оол себе чаю из серебряного чайника, взял лепешку. Ест-пьет, а сам все думает, как бы так сделать, чтобы не обернулась больше Золотая царевна рыжей собачкой, чтобы он всегда мог ее красотой любоваться. Решил Оскюс-оол сжечь шкуру. Взял он ее и бросил в огонь.

Вернулась Золотая царевна с водой, догадалась обо всем и запечалилась:

— Напрасно ты сжег шкуру рыжей собачки, Оскюс-оол. В ней я скрывалась от недобрых глаз. А теперь нас могут разлучить злые люди.

— Не бойся, Золотая царевна, злых людей, когда я с тобой, — ответил Оскюс-оол.

И стали они счастливо жить-поживать.

Шло время, но Оскюс-оол помнил про укор Золотой царевны.

И вот однажды охотился злой Караты-хан со своими слугами в черной тайге.

— День прошел, ни одного зверя не убил! — сердился Караты-хан. — Убил только кедровку. Наверно, Оскюс-оол спугнул всех зверей.

Позвал Караты-хан двух слуг и приказал:

— Эй, слуги! Идите к Оскюс-оолу, зажарьте на его очаге кедровку да посмотрите, как он живет. Потом мне расскажете.

Оскюс-оол в это время ловил рыбу в Золотом озере. Пришли слуги Караты-хана к нему в юрту, увидели Золотую царевну, стоят и слова вымолвить не могут. Рассердилась на них Золотая царевна:

— Что вы за люди? Зачем пришли? Почему молчите?

— Мы — люди Караты-хана. Послал он нас в вашу юрту зажарить кедровку, — отвечают слуги.

— Ну что ж, делайте тогда свое дело, — сказала царевна и помешала угли в очаге.

Положили слуги кедровку в огонь да и забыли про нее — глаз с Золотой царевны не сводят. Сгорела кедровка, а слуги до захода солнца все любовались царевной. Смотрят — наглядеться не могут.

— Пасмурное небо проясняется, гость домой возвращается, — сказала царевна.

— Вами нельзя не залюбоваться! — отвечали слуги. — Глядя на вас, мы забыли о приказании хана. Убьет он нас за это.

И стали слуги просить Золотую царевну помочь им в беде. Сжалилась над ними царевна, сделала из муки и мяса новую кедровку.

— Отнесите вашему хану, но обо мне ничего не говорите. Если проговоритесь, станете могильными камнями.

Вернулись слуги и с поклоном подали хану кедровку. Взглянул хан на нее и закричал:

— Худое это мясо и зажарено плохо! Ешьте сами.

Стали слуги есть да нахваливать кедровку. Глядя, как они едят, потекли и у хана слюнки.

— Говорят, охотник не должен отказываться от любой добычи, — сказал хан и отобрал кедровку.

Попробовал и чуть палец свой не откусил — таким вкусным показалось ему мясо. Ест хан кедровку и спрашивает слуг:

— Что видели в юрте Оскюс-оола, как он живет?

Захотели слуги выслужиться перед ханом и начали наперебой рассказывать о красоте Золотой царевны, но тотчас превратились в могильные камни.

Хан стал думать, как бы обменяться с Оскюс-оолом женами: надоела ему своя жена.

«Зачем бедняку красивая жена? — думал злой хан. — Найдется ей место в моей юрте». И решил наутро поехать к Оскюс-оолу — посмотреть Золотую царевну.

А Оскюс-оол в это время вернулся домой довольный, с богатым уловом. Все рассказала ему царевна про слуг хана. Пожалел тогда Оскюс-оол, что сжег рыжую шкуру, и, опечаленный, лег спать.

Утром, когда он опять ушел к Золотому озеру, к его юрте подскакал Караты-хан. Вошел он в юрту, увидел Золотую царевну, а вокруг нее свет, как от луны и солнца. И забыл хан, что нужно поздороваться и сесть на почетное место. Долго простоял он, так долго, что можно было успеть выпить семь новых заварок чая. Ноги у него отекли. Наконец он открыл рот и поздоровался.

— Какой странный хан! — сказала насмешливо Золотая царевна. — Приходит утром, а здоровается вечером.

Стыдно стало хану, выбежал он из юрты и помчался в свой аал. Потерял хан покой, есть-пить не может.

Однажды утром, едва занялась заря и верхушки гор стали золотиться от солнца, послал хан гонцов за Оскюс-оолом.

Привезли гонцы Оскюс-оола. Говорит ему хан:

— Хочу оказать тебе милость. Три дня и три ночи будешь жить в моей юрте, а я — в твоей.

Что делать? Ханскому слову не будешь перечить. Остался Оскюс-оол в юрте Караты-хана, стали ему прислуживать ханские слуги — еду подносить, араку́[13] наливать. От всего отказался Оскюс-оол, думал он только о своей Золотой царевне. Даже ночью она ему снилась.

А Караты-хан в это время сидел в юрте Оскюс-оола и глаз не сводил с царевны. Не заметил, как день прошел. Говорит Золотая царевна:

— Оскюс-оол никогда не забывал закрывать дымоход на ночь.

Выскочил хан из юрты, закрыл дымоход, а сойти с места не может — его царевна заворожила. Так и простоял он всю ночь возле юрты.

Только утром хан очнулся и вошел в юрту, а Золотая царевна уже чай разливает и спрашивает:

— Где вы ночевали, хан?

— Юрту караулил, вас от злых людей оберегал, — солгал хан.

Опять весь день просидел хан в юрте, любуясь Золотой царевной. Вечером попросила его царевна прикрыть дверь юрты.

Схватился хан за дверь, а царевна тут его и заворожила. Всю ночь простоял он у двери.

Только утром очнулся хан. А Золотая царевна уже чай разливает и спрашивает:

— Почему вы спать не ложились?

— Всю ночь злые люди в юрту стучались, а я дверь держал, — опять солгал хан.

Вечером третьего дня говорит хану Золотая царевна: