Сказки о любви

Бетси глядела на него с грустью и ей самой становилось тоскливо. Мир Майки ужасен: не обрести покоя столько лет! И умереть ты не можешь, чтобы освободиться от этой неприкаянности, ведь ты уже мертв!

Бетси казалось, что прошло несколько недель, как они встретились, но радость и сказка закончились, уступили место серости и тоске, а Майки живёт в этом годами! Бетси хотелось скорее уйти…

Они с Майки разговаривали все меньше и меньше.

Как-то Бетси забралась на ворота кладбища и ходила по ним туда-сюда, иногда пританцовывала.

Майки сидел там же и болтал ногами. Он глядел вниз и размышлял, если бы живой человек упал с такой высоты, это убило бы его?

Тут Бетси резко остановилась: в груди вновь укололо и сильнее обычного.

Ей стало страшно, и она подбежала к Майки, но споткнулась и сорвалась вниз. Майк ловко схватил ее за руку. Отпусти он ее, и Бетси упадет.

Она испуганно, но с благодарностью глядела на него и рассмеялась от волнения. Но Майк смотрел на нее печальными глазами. Он медленно перевел взгляд на сжатые кисти.

– Майк, ты ведь не…

– Бетси, – перебил он. – Наше время заканчивается.

– Нет, что ты говоришь?! – залепетала она.

Хотя Бетси и думала об этом последние деньки, но сейчас, когда она парила, словно над обрывом, ее охватил страх. Сейчас Майк решает ее дальнейшую судьбу. Их сжатые руки будто черта, разделяющая ее воскрешение от вечного скитания.

– Тебе здесь плохо? – спросил Майк. – Я вижу это. Ты не понимаешь, как можно так существовать годами? – говорил он вслух непроизнесенные слова Бетси. – А все потому, что твое тело до сих пор живёт, Бетси, только вот душа убежала…

– Майк, что ты хочешь сделать? – Бетси сильнее сжала руку.

– Вернуть тебя домой, – признался он.

В груди у Бетси вновь заныло. Теперь не переставая, долго и мучительно.

– Как же больно! – зажмурилась она.

– Тело зовёт тебя…

– Я не могу терпеть! Как унять эту боль? – невидимые слезы катились по щекам Бетси.

– Я отпущу твою руку… – тихо и спокойно, будто убаюкивая, сказал Майк.

– Мне страшно. Будет больно падать?

– Нет, – прошептал Майк. – Будто приземлишься на облачко… Но этого удара будет достаточно, чтобы вернуться в тело…

– Хорошо, только можно, я закрою глаза?

– Конечно, – Майк часто-часто заморгал.

– Нет, нет, нет! – встрепенулась Бетси, чувствуя, как друг разжимает ладонь. – Я не хочу закрывать глаза, так становится темно, и ещё страшнее, лучше я буду смотреть на тебя…

– Хорошо, спасибо! – прошептал Майк.

Он опустил голову и примкнул губами к руке Бетси.

Неожиданно началась гроза.

Ноты басового ключа взревели: гром бушевал. Тут же присоединились нежные аккорды скрипичного: дождь полил тихо-тихо, будто зашелестел…

– Природа играет для тебя, – улыбнулся Майк.

– Да, – дрогнувшим голоском молвила Бетси. – Давай, споём гамму? На счёт «си», разожми руку?

– Хорошо, – тихо произнес Майк. – Это будет самая долгая и жестокая октава в моей жиз… – он нервно рассмеялся, – смерти!

– В моей тоже! – Бетси плакала.

– Начинай…

– До, – протянула она, – … спасибо за все!

– Ре, – спел Майк, – приходи хоть изредка ко мне…

– Ми, – голос Бетси дрогнул, – только позови…

– Фа, – пропел Майк, – буду рад всегда…

– Соль, – протянула Бетси, – в груди не утихает боль…

– Ля, – спел Майк, – за все благодарю тебя…

– Си… – ее голос дрогнул.

– Бетси, живи!

***

Она приходила сюда каждые выходные. Даже охранник не препятствовал.

Она любила усесться около старой почти провалившейся могилы.

Она стелила плед, ложилась и читала книгу или долго-долго что-то писала в толстой тетрадке. Она будто отдельную жизнь в ней проживала.

«Ах, как же здесь хорошо!» – единственная фраза, которая слетала с ее губ в этом тихом месте.

Шли годы.

Теперь ее сюда привозила машина.

За рулём сидел ее муж, на заднем сиденье – малышка, ее дочь. Муж сдержанно улыбался, а девочка лепетала:

«Мама юбит писать на кадбисе!»

Она целовала ее в макушку через открытое окно и уходила на любимое местечко. Она чувствовала – ее там ждали. Впереди несколько часов умиротворения, покоя и счастья.

Прошли десятилетия.

Теперь на ее любимом местечке разлилось небольшое озерцо.

«Я буду счастлива здесь почивать!» – шептала она, уже будучи старушкой, и подолгу глядела на воду.

Теперь сюда приходят ее взрослые дети. Она же покоится около озера.

Через много лет ее внуки приносят цветы прекрасной плакучей иве, что выросла возле ее могилы.

Ее кудрявые веточки нежатся в чистой водице озера.

Здесь царит покой.

Плюшевый Габи

Жил-был на свете маленький чертенок-уголек по имени Габриэль. Для друзей Габи.

Жил Габи в печке. Весной и летом Габи и его сородичи сладко спали, а чуть наступали первые холода, чертята-угольки просыпались.

Они жили в самой глубине печки, куда не доставала кочерга. Местные называли ее чертедробилкой. Каждую ночь проходили похоронычертей-угольков – кочерга выгребала их прах, но утром во время растопки рождались новые демонята, поэтому чертиное царство угроза вымирания не пугала.