Сказки о русском слове

Перед нами — грамотка сельского старосты, посланная господину-вотчиннику в конце XVII в. Сначала староста пишет барину, как тогда водилось, что в вотчине «все, дал бог, здорово», то есть благополучно, а потом жалуется на людей соседнего владельца, которые мужиков побили и пограбили и от которых «стало тесно и нужно» (Источн. XVII — нач. XVIII в., 23). Тесно легко сравнить по значению со старым притеснительно и современным стесненно, а нужно — скорее всего, с трудно.

Прилагательное нужный, помимо значений «нуждающийся», «скудный», «трудный», обладало в древнерусскую эпоху еще и значениями «необходимый», «надобный». Связь между ними вполне закономерна: именно то, в чем испытывали нужду, и было особенно необходимым, надобным. И тем не менее слово нужно в основном являлось словом-жалобой; значение необходимости, порою облеченное в форму требования, возобладало в нем позднее. Значение, заключенное ныне в наречиях нужно, необходимо, три века назад выражалось словами надо и нужно (относительно редко), а также посредством надобе, а позднее — первыми двумя и, чаще, словом надобно, сегодня почти забытым. Но еще у Пушкина оно преобладало: на 35 случаев употребления надо, 84 нужно и 15 необходимо приходится 147 случаев надобно (Слов. яз. Пушкина). Разумеется, эти наречия по значению далеко не всегда были вполне тождественными. Между ними были и некоторые стилистические различия. Например, наречию надобно уже и в пушкинское время был свойствен оттенок просторечия. «Чего тебе надобно, старче?» — вопрошает золотая рыбка в чудесной пушкинской сказке.

Вернемся к более ранней эпохе. Как сказано, старославянское наследие составляет в русском языке большой культурный вклад. С распространением письменности и литературного языка отдельные старославянизмы входили в общенародный обиход и начинали восприниматься как собственно русские слова. Это обстоятельство сказалось и на судьбе наречия нужно. Утрата им первоначального значения была, помимо прочего, обусловлена вытеснением нужи старославянским нужда. В результате этого слово нужный, а вместе с тем и нужно переставали осознаваться как производные от нужи и все в большей степени наполнялись иным смысловым содержанием — «необходимый», «необходимо». К закреплению за ними такой семантики имелась существенная предпосылка: в качестве попутного значение «необходимый» в прилагательном нужный обнаруживалось и ранее. К тому же и это прилагательное в применении к человеку («неимущий, крайне бедный») уступало место слову нищий, усвоенному из старославянского, но ставшему общерусским. Далее, по мере укрепления в нужно значения «трудно» ослабевало его смысловое родство с прилагательным нужный, понимаемым в старом его значении. Да и самое это прилагательное изменялось в сторону сближения по смыслу с прилагательными надобный и необходимый. Следствием этих изменений и явилось вначале несамостоятельное употребление наречия нужно в новом для него значении, то есть в сопровождении слов надобно или надобный (необходимый, необходимо еще в XVIII столетии были малоупотребительны). Примеры подобного употребления встречаем в текстах петровского времени. Так, предлагалось проверять «ежели где повелено будет сделать вновь, или старыя возобновить городовыя крепости или тражаменты, и редуты, и мосты нужно-надобные… в каковом те дела содержатся исправлении»[77]. Один из сановников Петра Первого полагал: «Надлежит учредить от главной нашей армеи до руского рубежа почту, чтоб правил(ь)но ходила, и о сем дать указ фелтьмаршалу и министром, чтоб безвестно не держали; сие зело нужно надобно»[78].

Впрочем, и в это самое время и даже несколько ранее самостоятельное употребление наречия нужно в смысле «необходимо» полностью не исключалось. Царица Прасковья Федоровна писала, например: «…а письмы твои, Катюшка, чту и всегды плачю, на их смотря. Очень нужно нам видетца; от меня проси зятя, своего любезного супруга, чтобы… приехал»[79]. Здесь как будто явственно значение «необходимо». Однако лишь в XVIII столетии оно в наречии нужно становится главенствующим, а позднее и единственным. Происходит расширение круга слов, выражающих значение необходимости, и вследствие этого углубляется их специализация, в частности родное Пушкину надобно постепенно утрачивает литературность и превращается в просторечное.