Сказки о солнечных зайчиках

Пусть Толк поскорее услышит нас:
Вдруг он где-то скачет один?

– Что-о? Ой, не могу, пожалейте меня, нельзя так смешить! – папа покатывался со смеху. – Ну вы представляете себе директора школы – высокую даму с большой причёской, которая прыгает в прыгалки? Толк, ха-ха-ха, где-то скачет один…

– Значит, – приуныли зайчики, – мы его никогда не увидим?

Наступила тишина. И когда в наступившей тишине неожиданно раздался звонок в прихожей, все сразу вздрогнули, а с папиного лица исчезла улыбка.

– Может быть, – шепотом спросили зайчики, – это он?

Папа ухмыльнулся, услышав такой наивный вопрос, и вышел в коридор. Вернулся он совсем озадаченный:

– Там какой-то странный человек: утверждает, что его звали…

– Это он, это он! – закричали зайчики и вместе с лесным зайцем бросились к двери. Но дверь уже сама открывалась: за порогом стоял седой господин в очках, одетый в бархатный костюм вишнёвого цвета, с чемоданом в руке.

– Добрый день! – он поклонился всем в комнате. – Позвольте поставить, – он кивнул на чемодан, – тяжёлый.

– Пожалуйста, – напряженно позволил папа, – а вы кто? Вы говорите, что мы вас звали?

– Ну как же! Если бы один меня позвал, я бы мог и не расслышать. А когда все вместе, хором… Зовут меня Толк Премудрыч.

– Ур-ра-а! – Блик и Блек подпрыгнули до потолка, а лесной заяц закружился на одной ножке.

– Мне тоже очень приятно, – сказал Толк Премудрыч, – сейчас ведь редко зовут на помощь. Блик и Блек, светясь от счастья, сели своему другу на плечи: один на правое, другой на левое.

– А что у вас в чемодане? – вдруг спросила Лиза.

– Лиза! – укоризненно обернулась к дочери мама.

– Чего там только нет! – улыбнулся гость. – И водолазный скафандр, и костюм парашютиста… Потому что, – Толк Премудрыч слегка склонил голову набок и поднял указательный палец правой руки к небу, – всё надо делать… Как?

Он замолчал, надеясь услышать от всех правильный ответ, и в это самое мгновение в комнату бесшумно вошёл яркий Луч заходящего Солнца и торжественно возгласил: – С Толком!

– О! – ахнул Толк и раскрыл объятья. – Лучий! Родной мой!

– Папа! – запищали радостно зайчики.

– Толк, дорогой! – Лучий Светиний обнял своего друга, потом немного отстранился, любуясь им, и погладил его по голове, отчего у Толка засияло всё лицо, и волосы, и даже воротничок рубашки. – Как я рад!

– А уж мы-то как рады! Для нас такая честь! – наперебой заговорили Лизины родители. – Я как раз испекла пирог, – вспомнила мама, – честное слово.

– Вот это толково так растолково! – хлопнул в ладоши папа и, о чём-то подумав, почесал затылок. Все вежливо улыбнулись, сели за стол и начали пить чай с пирогом. Зайчикам налили по одной капельке в две игрушечные чашечки, а папе Лучию в настоящее взрослое блюдце, но тоже немного, на донышко. Пока все разговаривали, папа Лучий деликатно, между мамой и Лизой, протянулся от окна к налитому для него чаю и весь его выпил, вернее, он его испарил или иссушил, и блюдечко, как потом рассказывала восхищённая мама, стало абсолютно сухим и чистым. Она в тот вечер отнесла его в комнату, поставила на полку и после показывала некоторым друзьям, тем, которые не засмеются, но всё правильно поймут. Она говорила: «А вот это блюдце – лучистое». И рассказывала всю историю, которую мы сейчас узнали, с самого начала. А если слушатели хотели, она ещё пела песню, которую тогда все вместе сочинили. Но чаще пела Лиза, а мама играла на пианино.