Сказки о сотворении мира

— Розалия Львовна, — вмешалась Юля и поперхнулась от волнения. — Вам лучше остаться дома.

— Когда у тебя будут детки, Юля, тогда ты будешь решать, что лучше, что хуже. А сейчас решается судьба моих деток. А не может случиться так, что они отнимут Эрнеста? — встревожилась вдруг Розалия.

— Нет, — заверили ее собравшиеся. — Эрнеста не отнимут. Эрнест ваш даром никому не нужен.

— Надеюсь, что Мирослава тоже придет… если ей не безразлична судьба нашей семьи. Все-таки она нам не чужая. Сколько вместе пережили. Что?.. — женщину насторожило молчание за столом. — Разве не приедет? Она должна будет выступить как свидетель, потому что только она…

— Роза, — строго сказал Натан, и женщина умолкла на полуслове. — Все, что нужно мы сделаем. Лишнего не возьмем. Своего не уступим. Но если ты не прекратишь накалять обстановку, я рассержусь.

Обстановка разрядилась в миг, потому что кофе в стакане Оскара превратился в комок и поднялся над чашкой, вращаясь, как теннисный мячик. Словно ожидало удара. Все затаили дыхание, глядя на удивительную хинею. Даже Оскар выпрямился от неожиданности. Он не ждал такого эффекта от резонатора на копеечной батарейке, которым баловался под столом. Только Розалия Львовна ничего не заметила, потому что поправляла Левушкин воротник.

Зато повестку в суд Розалия заметила первой. Кроме нее никто не заглядывал в ящик. Почтовое отделение поселка было разнесено по бревнышку диким людом, пришедшим из «яичных» порталов. На его месте устроили грядки с хреном. Грядки, в свою очередь, изгрызла бродячая корова. С тех пор в поселке почты никто не ждал. Все ждали эвакуаторов, верили, что колонна серых машин перевезет поселковых граждан в далекие страны, в которых дома растут из-под земли. В тот год в поселке скончался каждый второй новорожденный младенец, а те, кто выжил, отличались беспокойным нравом и часто болели. Почту в поселке никто не строил, потому что сельское кладбище расширялось день ото дня, занимало все вакантные территории. Только Розалия Львовна верила в справедливость и ежедневно проверяла почтовый ящик. Доставала оттуда пропагандистскую литературу с призывами дать отпор круглым ямам, возникшим на кольцевой автомобильной дороге; рекламные проспекты прививок от тараканьего бешенства; предупреждение о чудище лесном, которое снова видели у дороги. После таких посланий Розалия протирала ящик спиртом и мыла Левушкины ботинки, в которых ребенок разгуливал по двору, размышляя о жизни.

Когда в почтовом ящике появился белый конверт, женщина насторожилась. На конверте не было ни адреса, ни штампа. От него ничем не пахло, но Розалия не решилась вскрыть почту сама и отнесла ее в кабинет мужа. Первым делом она позвонила в Тель-Авив и убедилась, что семейство в порядке и связь не пропала. Вторым делом позаботилась о том, чтобы спрятать Лео.

План созрел у женщины заранее, как только она узнала о коварных планах врага. Розалия сама нашла укромное место, сама продумала стратегию безопасности, чтобы о тайном убежище никто не узнал. Информацией Розалия Львовна не поделилась даже с автором книги. Она не оставила при себе ни адреса, ни телефона, которые могли навести на цель. Женщина старалась лишний раз не думать о скверном, но, положив на стол супругу конверт, не стала ждать, когда его вскроют. Она была уверена в содержании, поэтому сразу собрала Левушку, вывела из дома под покровом утренних сумерек и посадила в машину. Затем вернулась в комнату графа. В последний момент женщине пришла мысль там же спрятать Эрнеста, но как подступиться к взрослому парню, она заранее не продумала.

— Сынок… — сказала Розалия Львовна. — Почему ты до сих пор не одет? Левушка уже собран, а ты еще спишь.

Его сиятельство, утомленный тренировками, был глух, как полено, и Розалия Львовна нежно погладила крошку по голове.

— Сыночек… — повторила она. — Одевайся. Мы уезжаем.

— Чего?.. — не понял спросонья Эрнест.

— Левушка ждет нас в машине. Сейчас мы должны уехать, а когда все закончится, вернемся обратно.

Крошка-граф прищурился на мать, как на назойливую галлюцинацию.

— Чего тебе?..

— Нам опасно здесь оставаться.

— Уберите от меня эту женщину! — приказал граф и накрылся с головой одеялом.

— И я останусь… — сказал Левушка, появившийся в спальне брата. Розалия Львовна вздрогнула, услышав за спиной детский голос. — Хочу посмотреть на дехрон. Я так много читал про зеленый туман… — сказал мальчик.

В доказательство ребенок вынул из рюкзачка тетрадку. На пол посыпались карандаши и фломастеры, линейки, ластики, альбом для рисования, в котором Лев Натанович образно переваривал информацию взрослых книжек. На одной из картинок он изобразил столб зеленого пламени и ауру, похожую на магнитное поле планеты. Сверху на альбом упал замусоленный автореферат, найденный ребенком в рабочем столе отца.