Сказки о животных и волшебные сказки.Татарское народное творчество: в 14-ти томах. — Том 1.

В тот же миг опустился дом на прежнее место. Выпустили старики Зухру на улицу. Чёрный Змей перед нею вьюном вьётся, а вокруг тёмен воздух от всякой нечисти: пэри, джиннов и гадов ползучих. Свист и шипенье стоят неумолчные. Взмахнул Чёрный Змей хвостом — и пропала вся нечисть.

Змей говорит:

— Пошли, милая, время настало.

Зухра говорит:

— Пошли.

И двинулись они парою. Змей рядом скользит. Зухра споро вышагивает. До озера добрались. Змей говорит:

— Обовьюсь я вокруг тебя и в озеро нырну, ты не бойся.

Зухра говорит:

— Я не боюсь.

Прошёл уже страх у Зухры.

Обвил Змей её на манер пояса и нырнул прямо в озеро. Долго ли, коротко ли под водою плыли, пока двери какой-то не достигли. Открыл Змей ту дверь и вначале сам туда пролез. Потом и Зухру втащил. За дверью золотая лестница вниз ведёт. Ударился Змей о ту лестницу раз и другой и обратился в молодого, стройного джигита. И сказал он Зухре:

— Ты не бойся меня, я ведь и сам из людского племени. Джинны меня украли ещё ребёнком. Превзошёл я все их коварные хитрости и сам над ними падишахом сел.

Ожило сердце у Зухры от этих его слов: в ту же минуту влюбилась она в джигита.

Падишах молодой повёл её, владения свои показал. Чего только нету там! И всё из золота да серебра. Вот поженились они немедля и зажили дружно. А джигит умный оказался, джиннам спуску не дает, трудятся они на него не покладая рук, а людям вредить и вовсе не позволяет.

Три года минуло и народилось у них трое детей, один другого краше, как яблочки наливные. Всё бы хорошо, да затосковала Зухра по отцу-матери, по родимой сторонке.

Вот как-то говорит Зухра мужу:

— Отпустил бы ты меня на пару недель в родимый дом. Я бы деток наших матери показала.

Падишах противиться не стал. Говорит жене:

— Ладно, отправляйся, да захвати с собою злата, серебра сколько надобно, чтоб старики до смерти нужды не знали.

Взяла Зухра с собою много золота и серебра, и всех детей своих взяла с собою. Пошёл падишах провожать её с детьми да с поклажей. Дошли до лестницы золотой, ударился об неё трижды и обратился в Чёрного Змея. Обвился вокруг них и вынес всех на берег озера. А когда попрощалась жена и собралась уходить, спросил Змей у Зухры:

— А как возвращаться будешь, ведомо тебе?

Зухра говорит:

— Нет, не ведомо.

— Скажешь только: «Падишах джиннов, явись передо мною!» И я появлюсь тотчас. Только смотри, не проговорись. Если проговоришься, погибну я.

Ушла жена. Добрались до дому. Обнялись, поплакали на радостях, одарила она родителей серебром-золотом, внучатами порадовала. Отдыхают они теперь в своё удовольствие. Как остался день до возвращения, начала Зухра собираться, готовиться. По мужу своему, падишаху джиннов, сильно истосковалась, хочется ей быстрее к нему попасть. Только доняла её мать расспросами, и открыла Зухра тайну: так, мол, и так надобно сказывать, и явится мой супруг в образе змеи.

Вот легла она спать перед дорогой и детей уложила, а мать, баба старая, говорит себе: "Нет, не пущу её обратно к гаду чёрному. Пусть со мною живёт".

Ровно в полночь взяла она острую саблю и сама пошла к озеру.

Говорит старая:

— Падишах джиннов, явись передо мною!

Всколыхнулось озеро, и выполз на берег Чёрный Змей. Не успел он и голову поднять, взмахнула старая булатной саблей и снесла ему голову. Завертелся Змей и вытянулся, как палка, мёртвый. А бабка бросилась в свою избу, легла тотчас и захрапела.

Поднялась Зухра чуть свет, стала в дорогу собираться, а мать ей говорит:

— Не торопись, доченька, всё одно назад воротишься.

Зухра говорит:

— Нет-нет, маменька, прощайте, не поминайте лихом.

Собрала она детей своих и отправилась к озеру. Не терпится ей мужа своего любимого скорей увидать. Вот до озера дошла. И крикнула что есть мочи:

— Падишах джиннов, явись передо мною!

Нет никого, пусто. Чуть погодя крикнула она ещё раз, потом ещё и ещё — нет Чёрного Змея. Растерялась Зухра. Над озером чёрный туман висит, тишина мёртвая. Глянула она невзначай под ноги, а там его голова валяется. Закричала она дурным голосом, упала и заплакала горько, обняв ту голову. Поняла Зухра, как всё оно было, поняла тогда, как её предала родная мать. Встала Зухра, отыскала тело Чёрного Змея, вырыла она с детьми яму. Хоронили они падишаха джиннов — слезами горючими обливались. После того взяла Зухра одного своего дитятю и, плача и сетуя, бросила его прямо в небо.

— Ступай, родненький, обернись там соловушкой, утешай людей своею чудесною песней.

И обернулось её дитя соловушкой и прочь улетело. Взяла она второго на руки:

— Ты, детка, свет очей моих, ласточкой обернись, пусть люди восхищаются ловкостью твоей.

Обернулось дитя быстрой ласточкой и прочь улетело.

Взяла она третьего своего дитятю на руки и долго плакала, на него глядючи.

— А ты, золотце моё, обернись мудрым скворушкой, кому все языки на свете ведомы.

Улетел скворушка. И тогда встрепенулась Зухра раз, другой и сама обернулась сизой голубкою.

Вот так, говорят, повелись на свете соловьи, ласточки, скворцы и сизокрылые голуби.

53. ЧЕРНОКРЫЛ

В стародавние времена жил, говорят, один старый человек. Было у того старика ни мало ни много — три дочери.