Сказки Освии. Два брата

Няня Мэлли сменила свое белое платье на легкий сарафан голубого цвета, наплевав на правила. Она немного поворчала, что я встала, хотя на самом деле обрадовалась моему приходу. На кухонном столе, будто сам собой мгновенно вырос чайник, сладко пахнущий травами, рядом с ним появилось большое блюдо с круглыми пышными булочками, украшенными земляничными шапочками, мед, молоко, орехи в маленьких плошечках, и аккуратные блюдечки с золотой каймой.

– Как твоя рука, доченька? – поинтересовалась няня, мельком осматривая меня.

Хорошо, что она спросила не про голову. Рука, к счастью, меня уже совсем не беспокоила, и я с радостью сообщила ей об этом. Сегодня утром я впервые решилась полностью снять повязку и с грустью осмотрела место пореза. Грубая красная линия сильно портила вид запястья, и угрожала остаться со мной на всю жизнь в виде шрама.

К моей досаде, няня выслушала мой ответ несколько рассеянно, будто ее мысли были заняты чем-то другим. Я изучающе уставилась на нее. Мэлли суетилась у плиты, будто ничего не случилось, но ее явно что-то тревожило. Она недовольно шмыгала носом, и тихонько бормотала, будто отчитывала кого-то про себя. Няня была очень недовольна.

– Няня Мэлли, ты из-за меня так сердишься? – надо было уточнить.

Она удивленно подняла на меня глаза.

– Нет, Лисонька, что ты.

– А что тогда еще случилось?

– Ничего… Герцоги опять ушли на тренировку. Столько лет они этим занимаются, а я все не могу привыкнуть. Сердце каждый раз кровью обливается, когда они берут свои мечи и идут на задний двор.

Тренировка? Это что-то новенькое. Мне захотелось посмотреть, как же так тренируются герцоги, что няня за них переживает до того, что даже не обращает внимания на давно вытекающее из кастрюли молоко.

– Няня, спасибо за булочки, они у тебя самые вкусные в мире! Я сбегаю посмотрю.

– А как же чай? – опомнилась няня, но я уже была в коридоре. – Близко только не подходи! – успела мне вдогонку крикнуть она.

Выйдя за дверь, я немного сбавила ход, проклятая голова оказалась недостаточно ударостойкой. В руке у меня все еще оставалась булочка, прихваченная с кухни.

На невысокой лестнице у заднего входа я замерла. Мне сразу стало ясно, почему няня так волновалась. Братья дрались в полную силу, и сила эта была немаленькой. Они держали в руках настоящие, остро заточенные мечи, но этого им казалось мало. Они делали неожиданные резкие выпады, обманывали друг друга ложными замахами, применяли подсечки, а иногда их мечи проходили так близко от живой плоти, что резали одежду. Казалось, они всерьез хотят прирезать друг друга. Последним выпадом Альберт чиркнул Рональда по рукаву черной тренировочной рубашки, безжалостно раскраивая ее вместе с кожей. Ошибки быть не могло – меч получил кровь, которой так жаждал. Я закрыла глаза, не в силах на это смотреть.

– Хранительница тебя забери! – выругался Альберт.

Лязг мечей стих, я открыла сначала правый глаз, потом, немного осмелев, и левый. Двумя глазами я сразу увидела, что рана на плече Рональда была неглубокая, но для них и это, похоже, было неожиданностью.

– Такой простой удар пропустил! Нам что, на деревяшки опять переходить, как детям малым?

– Это все из-за нее, – спокойно ответил Рональд, кивнув в мою сторону. – У меня от ее заячьего страха в глазах темнеет.

– А как мне не бояться? – возмутилась и обиделась за себя я. – Вы же, дураки, поубиваете друг друга без посторонней помощи на радость королю, дяде и всему городу!

– Успокойся, детка. Для нас это вполне привычно. Мы лет с десяти так занимаемся, и всегда все заканчивается хорошо – мелкие порезы, не больше. Зато эффективность очень высокая. Это лучшая подготовка к реальной опасности. Рональд, например, дожил до сегодняшнего дня только благодаря ей, хоть он и послабее меня, – не упустил случая прихвастнуть Альберт.

Я хлопнула дверью. Крыть мне было нечем, это их дело, чем развлекаться в свободное время, но смотреть мне не хотелось. Они были как канатоходцы, от смерти их отделяла только точность движений. Может быть, кто-то и ходит смотреть на балансирующих над пропастью людей, ожидая от них ошибки и неизбежного падения, но не я. Сердито топая, я пошла обратно в комнату к своей ненавистной книге.

Тщетные поиски

Дядя Коллоп наконец перестал орать, похоже, сорвал голос, а может быть, понял, что это бесполезно, в доме все равно не было никого, кто мог бы ему помочь. Альберт один раз зашел к нему в подвал позлорадствовать. Он поразмышлял вслух, как долго собирается держать дядю в подвале и стоит ли применить против него пытки. В конце речи Альберт без особой необходимости запихнул свой носок дяде в рот.

– Специально вчерашние надел, – похвастался он мне, очень довольный собой.