Сказки Перекрестка

Внезапно стало тихо. Никто больше на них не нападал. Один за другим, уцелевшие моряки перелезали на пиратское судно, и уже с него стали доноситься крики, стук и скрежет.

— Отбились… — по-английски произнес один из мужчин и спросил у Германа: — Кто вы? Как вы тут оказались?

Герман, разумеется, отвечать ему не собирался. Он завел руку за спину и крепко прижал к себе Асю, потом пересчитал свой экипаж. Парни переводили дух, держась за фальшборт и друг за друга, в порванной одежде, пятнах крови, но целые, живые и… совершенно счастливые. Тыльной стороной ладони он ощущал биение Асиного сердца, и этот ритм проходил по его руке вглубь него самого.

— Это мои друзья, — сказала Ася мужчине. — Мне пора уходить.

На лице мужчины застыло недоумение: он не понимал, куда в открытом море можно уйти.

Герман осторожно повернул Асю лицом к себе. Наверное, он не выглядел радостным, раз уж Ася поспешила сообщить:

— Я вас не вызывала. Я только искала портал.

— И справилась бы без нас… — с издевкой подсказал Герман.

Она не ответила. Она смотрела ему в глаза. Он смотрел в глаза ей. Они проникали друг в друга.

Она бы не справилась. Но он не вправе был ее за это упрекать. Что он мог ей сказать? Она не должна рисковать своей жизнью? Она должна ценить ее и беречь, она — часть прекрасного и гармоничного мира. Но он уже знал, что она ему ответит. Он видел, что для Асиной жизни главное состоит в таких безрассудных приключениях, как для его — в научных открытиях, и ей не очень-то и важно, сколько она, жизнь, продлится, лишь бы она была именно такой.

— Сейчас закроется портал! — крикнул с «Тайны» Кирилл.

Они прыгнули в море и вплавь добрались до подлодки. Парни попрыгали в люк — так было быстрее, чем спускаться по лестнице. Ася замерла, в нерешительности заглядывая вниз, в темноту, ведь раньше она не бывала на «Тайне». Герман схватил ее за талию, поднял над палубой, как котенка, и осторожно опустил в проем — внизу ее поймал Слава.

Просторный коридор выходил к рубке, в которой собрались, истекая морской водой, все участники спасательной операции. Ася обнаружила, что потеряла заколку, и что во время короткого заплыва ее коса расплелась. Она поспешила отжать ставшие тяжелыми волосы и огляделась. Подводная лодка Германа производила впечатление солидного и надежного корабля. Здесь все было удобно, и в то же время уютно. В подборе материалов для мебели и стен угадывалось участие Королевы.

— Что ты там делала? — спросил Герман, рисуя маршрут для автонавигатора.

— Ты же видел, — удивилась Ася. Но потом решила, что он и его команда все же заслужили получить объяснения. — На борту «Серебряной птицы» была семья одного… хорошего человека. Писателя. То, что они попадут в историю вроде этой, было ясно с самого начала. Вот я и решила им помочь.

В повисшей тишине парни уставились на нее с плохо скрываемой завистью. И недоверием. Как-то странно это было для девочки, в их представлении. Герман пытался понять, серьезно ли она говорит.

— Одна?! Предвидя нападение пиратов?!

Он выкручивал свою рубашку, и на пол лилась вода. Струйки воды стекали с кончиков прядей Асиных длинных волос, капли блестели на ее ресницах, отражаясь сотней крошечных искорок в огромных глазах, а мокрая белая рубашка прилипла к телу… Раздался треск рвущейся ткани, и у Германа в руках остались два мятых лоскута.

— Ты очень сильный, — с уважением сказала Ася.

Егор закусил губу, чтобы не расхохотаться, а Никита уткнулся лбом в переборку. Герман взглянул на них так, что они поспешили ретироваться в кубрик.

— А ты думаешь, это в первый раз? — Ася, ничего не заметив, вернулась к его вопросу. — Обычно обхожусь одна. В смысле, без островитян. Друзья-то везде находятся.

Герман швырнул лоскуты в угол. Интересно, как на это смотрит Королева?

— Причалили к Острову, — сообщил Кирилл. Ася быстро пошла к трапу. Ей тоже не терпелось избавиться от мокрых тряпок.

— Ты зови, если что, — без тени насмешки попросил Слава, отдраивая люк. — Не жадничай…

Герман, глядя ей вслед, сказал Кириллу, что отпускает команду на берег.

III

Но больше никто не ушел. Никому не хотелось расставаться с новым, накрепко объединившим их чувством слаженной, важной и опасной командной работы. Настоящий бой, закончившийся относительно легкой победой, разбудил в них генетическую память о смысле существования воина, том, кого иногда еще принято называть «настоящим мужчиной». Им хотелось пережить это вновь.