Сказки, пришедшие из-за Завесы

— Как тебе это удаётся? — робко спросил он, тронув факира за рукав.

— Откровенно говоря, я и сам не знаю, — честно признался тот.

— А как ты этому научился? — продолжал допытываться юноша, не отставая от него ни на шаг.

Окинув оценивающим взглядом собеседника, факир остановился:

— Мне нравится твоя настойчивость. Возможно, я тот, кто тебе нужен, и ты действительно готов выслушать мою историю, — помолчав и собравшись с мыслями, он продолжил вновь: — Это случилось много лет назад, в пору моего бесшабашного и озорного детства, которое прошло в маленьком горном селении. В нашей шкодливой мальчишеской компании сорванцов и бедокуров я был единственным тихоней, но изо всех сил старался походить на остальных ребят, гораздых на всякие шалости и проказы. Как-то, рыская по окрестностям, мы наткнулись на бедно одетого старика, который мирно спал в тени выжженного молнией чинара.

Мои изобретательные товарищи тут же придумали очередную забаву, поспешив воплотить её в жизнь: связали вместе старые стоптанные сандалии ни о чём не подозревающего бедолаги, забросили их на самую высокую ветку и, довольные своей удачной выходкой, задали стрекача. А я так и не смог покинуть место преступления и, оставшись один на один с жертвой нашей глупой и жестокой шутки, набрался храбрости и полез на дерево за сандалиями. Пока взбирался наверх, натерпелся страху, до крови исцарапал лицо и ободрал ладони, но всё-таки достиг своей цели.

Положив заветный трофей, добытый в битве с самим собой, рядом с его законным владельцем и восстановив тем самым попранную справедливость, я собирался потихоньку улизнуть, но неожиданно старик приподнялся и заговорил со мной. — Факир снова умолк, погрузившись в воспоминания. — Повзрослев, я понял, что это был не простой старик и что наша с ним встреча предопределила всю мою дальнейшую судьбу.

— Почему ты так решил? — озадаченно спросил юноша, внимательно выслушав рассказ факира.

— Оказалось, он видел всё, что тогда происходило с его злополучными сандалиями, в том числе и мой геройский поступок, и в благодарность обучил меня этому трюку, навсегда избавив от страха высоты и обеспечив возможностью заработать себе на жизнь.

— А что для этого должен сделать я? — голос юноши дрожал от волнения.

— Старик предупредил меня, что только человек с чистыми помыслами способен проделать весь трюк без вреда для себя и с пользой для окружающих, — помедлив с ответом, признался факир. — Однажды один смельчак уже пытался подняться в небо таким непривычным способом, но верёвка сорвалась, и он, упав на землю с большой высоты, разбился насмерть. Даже знание сокровенного слова не уберегло его от беды.

— А при чём здесь какое-то слово? — недоумённо пробормотал юноша.

— Неужели ты до сих пор не понял, что всё дело в тайном слове, наделённом магической силой, которая и удерживает верёвку в воздухе? — удивился факир. — Ведь она у меня самая обыкновенная, точно такую же можно купить на любом базаре. Итак, ты готов рискнуть своей жизнью? — он вопросительно уставился на юношу.

От волнения у того перехватило дыхание, и он лишь судорожно кивнул в ответ, не отрывая заворожённого взгляда от собеседника. Факир огляделся по сторонам и, хотя рядом не было ни одной живой души, почти вплотную приблизил губы к самому уху юноши и шёпотом произнёс всего одно слово.

Далее вся церемония повторилась в той же последовательности, только в этот раз на глазах у единственного зрителя и уже не факир, а юноша, резво взобравшись по верёвке, пропал из виду. Однако прошла минута, потом другая, но он не появлялся. И тогда не на шутку встревоженный факир, задрав голову и напряжённо вглядываясь в пустое небо, слегка потянул за конец верёвки. Итог этого привычного действия ошеломил его, заставив содрогнуться, — так же, как в прошлый раз, она бесшумно упала к его ногам.

Две Марии

Свою настоятельницу игуменью Марию монахини и послушницы просто боготворили, почитая за святую. В монастыре ей приписывали столько добродетелей, что их с избытком хватило бы на десяток праведниц, а за его пределами поговаривали даже о творимых ею чудесах. Одна из послушниц, тоже Мария, простая деревенская девушка, смотрела на неё как на икону, с замиранием сердца ловя каждое её слово и стараясь во всём ей подражать. Услышав однажды молитву, которую игуменья читала во время заутрени, и проникшись желанием её выучить, она попросила ту помочь ей в этом. Согласившись, игуменья потратила на это несколько часов. Однако все её усилия были напрасны, и, несмотря на неслыханное упорство, девушке никак не удавалось запомнить мудрёные слова молитвы. Бедняжка постоянно сбивалась и путалась, забывая то её начало, то конец.

Исчерпав запасы терпения, игуменья нашла соломоново решение: написала текст на клочке бумаги и, вручив его бестолковой послушнице, посоветовала ей учить молитву с листа. Та, робко кивнув в ответ, молча удалилась к себе.