Сказки, рассказанные на ночь

Утренняя заря золотила зубчатые стены, пестрые флаги развевались на крышах, и казалось, будто они призывно машут маленькому Муку, который замер от восторга и с изумлением созерцал открывшийся вид.

«Вот здесь крошка Мук и найдет свое счастье! – сказал он сам себе и даже подпрыгнул на радостях, забыв об усталости. – Либо здесь, либо нигде!»

Он собрал последние силы и поспешил к городу, который, казалось, был совсем близко. Добрался же он туда только к полудню, потому что по временам, изнуренный тяжелой дорогой, он уже падал с ног и ему приходилось устраивать себе передышку под какой-нибудь тенистой пальмой. Но вот наконец показались ворота. Маленький Мук привел себя в порядок: оправил халат, перемотал покрасивее тюрбан, перепоясал себя заново кушаком, стараясь сделать так, чтобы он лег пошире, засунул за него свой длинный кинжал, который теперь лихо висел на боку, смахнул пыль с башмаков и, взяв палку в руки, вошел в город.

Долго он блуждал по незнакомым улицам и все ждал, когда же откроется какая-нибудь дверь и кто-нибудь крикнет ему: «Эй, маленький Мук! Заходи! Мы накормим тебя и напоим! Пора дать отдых твоим усталым ногам!» Но ничего такого не происходило.

И вот когда он с тоскою смотрел на очередной большой дом, на верхнем этаже его вдруг отворилось окошко, из которого выглянула какая-то старушка и принялась звать певучим голосом:

Сюда, все сюда!
Обедать пора!
Сварена каша
И столик украшен!
Соседи, сюда!
Готова еда!

Двери дома открылись, и Мук увидел множество собак и кошек, которые поспешили на зов. Мук задумался – может быть, это приглашение относится и к нему? Поколебавшись немного, он собрался с духом и ступил в дом. Перед ним вошли два котенка, и Мук решил пойти за ними, рассудив, что эти котята наверняка знают, где тут кухня.

Когда Мук поднялся по лестнице, он увидел ту самую старушку, которая только что кричала из окна. Старушка сердито посмотрела на него и спросила, что ему тут надо.

– Я услышал, как ты созываешь всех на обед, вот и пришел, тем более что я очень давно ничего не ел, – честно признался маленький Мук.

Старуха рассмеялась и сказала:

– Откуда ты такой взялся? Весь город знает, что я готовлю обед только для своих любимых кошек, а чтобы им было не скучно, приглашаю для компании соседских кошек да собак.

Маленький Мук рассказал ей обо всех невзгодах, которые постигли его после смерти отца, и попросил у нее разрешения отведать кошачий обед. Старушка, тронутая искренностью карлика, разрешила ему остаться и от души накормила и напоила его. Когда же он как следует подкрепился, старушка посмотрела на него долгим взглядом и проговорила:

– Оставайся у меня, маленький Мук! Возьму тебя на службу. Работы у тебя будет немного, но зато ты ни в чем не будешь знать нужды.

Маленький Мук, которому кошачье угощение очень понравилось, согласился на это предложение и поступил в услужение к старушке, которую, как выяснилось, звали госпожой Ахавзи. Работа, назначенная маленькому Муку, была действительно не сложной, но зато весьма необычной. Дело в том, что у госпожи Ахавзи было два кота и четыре кошки. Каждое утро маленький Мук должен был расчесывать им шерстку и натирать хитрыми мазями, потом он должен был присматривать за ними, если госпожа Ахавзи куда-нибудь уходила; в обед полагалось раздать им миски с едой, а вечером – уложить всех на шелковые подушки и покрыть бархатными одеяльцами. В доме еще имелось несколько маленьких собачек, за которыми тоже нужно было ухаживать, но с ними было гораздо меньше хлопот, чем с кошками, потому что кошек госпожа Ахавзи любила так, как будто это были ее родные дети. Надо сказать, что здесь, на новом месте, Мук вел такую же затворническую жизнь, как и в доме своего отца, потому что целыми днями он никого не видел, кроме старушки да ее кошек с собаками.

Поначалу все было хорошо – еды у маленького Мука было много, работы мало, и старушка, похоже, была довольна им, но постепенно кошки как-то обнаглели и, когда старушка уходила из дома, принимались носиться по комнатам как шальные и скидывать на пол разные предметы, в том числе и красивую посуду, если она попадалась им на пути. Но стоило им только услышать шаги старушки на лестнице, как они тут же укладывались на свои подушки и лежали, поджав хвосты, с невинным видом, как будто ничего не произошло. При виде разгрома, учиненного в комнатах, госпожа Ахавзи приходила в неописуемую ярость и обвиняла во всем Мука, который оправдывался как мог, но старушка все равно считала его виновником безобразия, потому что была твердо убеждена в том, что достаточно посмотреть на ее милых кошечек, чтобы увидеть – эти чистые создания просто неспособны сотворить такое.