Сказки-секунды. Высматривая мага (СИ)

А она отыскала часть рассказа, выложенную на литературном форуме, и списалась с автором. Она редко комментировала, предпочитая, чтобы комментировали её. Но уж если что-то нравилось… Он оказался интересным, острым на язык, юморным; завязалось общение. Очень скоро переписываться с ним вошло в привычку. Конечно, диалог вертелся вокруг литературы, но говорили и о других вещах. Когда его рассказ наконец вышел (не без её участия!), она даже набросала пару скетчей его странных инженеров, «обменных механизмов» и «науки по переселению сердец».

Однажды он похвастался, что готовит второй рассказ — «Эпилог о тюфяке». И вдруг замолчал. А потом спросил, как её настоящее имя.

«Хочу посвятить рассказ тебе».

— Серьёзно?! — воскликнула она, от неожиданности — вслух.

— Чего кричишь?

— Да помнишь того автора, чью рукопись недавно издали? Готовит второй рассказ. Хочет посвятить мне.

— О, ты его прямо очаровала…

— Странный ты. То ревнивый был — слова не скажи, то теперь как будто всё равно…

— Так разве я запрещаю тебе с кем-то общаться? У нас свободная страна.

— Ну да…

— Рассказала ему, кстати, какой неоценимый вклад внесла в дело публикации его первого опуса?

— Нет. Но планирую — при личной встрече, — с мстительной ноткой ответила она.

Он поднял брови:

— Что, уже пригласил? Он вообще откуда?

— Он из Тмутаракани. Но уже пригласил.

Врала; инициатором встречи стала она сама.

***

Впервые увидев, я хотел обратиться к ней по-настоящему. Не этим вымышленным прозвищем, но реальным именем… Она обещала сказать при встрече. Но, уже сидя в назначенном кафе, я всё-таки скинул смс-ку:

«Хочу звать тебя по имени. Напиши настоящее — сейчас».

«Приду — тогда и узнаешь:)».

«Не могу ждать».

Отправил. Ответ пришёл почти тотчас, не успел экран погаснуть.

Я сощурился (опять упало зрение; снова болела спина, и кофе стал, как прежде, ненавистен), вгляделся, прочёл. Не было ни страха, ни паники. Только тоска.

Она вошла, стряхнула с зонта капли и двинулась между столов, оглядываясь по сторонам. Я не хотел, чтобы она меня увидела, и всё-таки не мог оторвать глаз. В конце концов, это были последние минуты, когда я смотрел на неё. Больше встреч не будет. Я не хочу. Эта девушка, в сущности, неплохая, замечательная, перспективная девушка, которая мне даже чуточку симпатизировала и которая ничуть этого не хотела, — она разбила мне сердце дважды.

Как пошло и штампованно звучит: «разбила сердце». Наверное, писателю не следует использовать это клише. Но у меня сейчас не было других слов.

Она скинула плащ, размотала шарф, пристроила на вешалку мокрый зонт. И, конечно же — рано или поздно это должно было произойти, — заметила меня. Кивнула удивлённо, подошла к моему столу.

— Привет, — улыбнулась. Искренне улыбнулась: всё-таки я ей нравился. — Давно приехал? Отпуск?

Ха. Привыкла, что я путешествую только по отпускам.

Решил съёрничать:

— Командировка.

— Мм. Понятно.

Наверное, она слегка озадачилась. Всякий раз бывая в столице, я непременно звал её встретиться. А в этот раз вот не позвал.

Хотя нет, всё-таки позвал, выходит. Вернее, она меня позвала. Какая глупая, грустная путаница.

— Ты, поди, на свидание пришла?

Она покраснела — чуточку. Самую каплю.

— Не. Деловая встреча. А ты?

Ах, вот как это называется. Ну ладно. В таком случае у меня тоже деловая встреча.

— И я вроде того. Но я уже встретил, кого надо было. И кого не надо — тоже.

— Ну ладно… А я вот подожду… Не вижу что-то своего визави.

Видишь-видишь, ещё как. В глаза глядишь. Без ножа режешь.

— Ну ладно, — повторила она. — Пойду…

Я поглядел на неё, представил, как беру за руку. На поцелуй не осмелился — даже мысленно, на прощанье. Кивнул и, подождав, пока она отойдёт, вышел из кафе. На улице бушевал ливень. Я накинул капюшон и пошёл в хостел — дописывать эпилог о тюфяке-инженере. Теперь я знал имя той, кому хотел его посвятить. И давно, оказывается, знал.

Какого цвета твои глаза

Прим.: написано на основе невероятно красивого видео "The Maker" Christopher Kezelos

***

Мрачной торжественностью его рабочее место похоже на склеп или престол. Всюду кролики: на ручках и стаканах, на рисунках, чертежах и обложках книг. Свечи в форме крольчих с длинными восковыми ушами. И кроличьи лица на стекле. А Вторая Главная Пара Кролов уже десять лет как не отпускает подставку песочных часов.

Он — портной крол со стеклянными глазами, фарфоровыми зубами и лосинами в полоску. Это его рабочее место, его швейная машинка, его ножницы и портновские мелки. Его часы.

Его особый заказ.

Песок в клепсидре тяжелеет, Вторая Главная Пара синхронно выгибает левую бровь. Тишина замирает, на мгновенье став яркой и плотной, как холст.

Часы оборачиваются.

Песок, танцуя, устремляется вниз, и в ту же секунду в его шитых ушах начинает тревожиться скрипка. Крол помнит эту секунду и это состояние, ностальгию и дежа вю. Дрожь в лапах, нетерпение и страх опоздать, который, как цветок от живительной влаги, распускается где-то в глубине от паники скрипичных нот.

…