Сказки Севки Глущенко

– Сам ты киндер, – независимо отозвался Севка. – Навоевались вместе со своим вшивым фюрером, вот теперь работайте.

– Правильно. Это вам не бомбы кидать, – поддержал его мальчик. – Айн-цвай-драй, млеко, яйки, хенде хох, Гитлер – капут.

И они с Севкой пошли из этого сквера. Просто так, неизвестно куда.

Мальчик сказал, глядя, как ступают по занозистому тротуару его босые ноги:

– Когда мы ехали из Ленинграда, еще давно-давно, они наш поезд бомбили, гады. А мы с мамой в яме лежали. Меня всего оглушило. Мама меня за-крывала, а меня всё равно осколком царапнуло. Вот здесь… Хочешь, покажу?

Мальчик сильно оттянул назад ворот матроски, и Севка увидел повыше лопатки, у плеча, прямой белый рубчик.

Мальчик вздохнул:

– Только мама не велит мне показывать. Говорит, что нечем хвастаться: это же не в бою рана получена.

В бою не в бою, а всё равно мальчишка ранен на войне! Повезло человеку! Севка ощутил горячую зависть. И чтобы скрыть ее, небрежно сообщил:

– Нас когда эвакуировали из Ростова, тоже «юнкерсы» налетели. Но меня вот не задело.

Тогда и правда был налет, мама рассказывала. Но Севка ничего не помнил. Наревевшись от голода, он спал и не проснулся, когда ухнули три бомбы. Немцы промазали и улетели.

– У тебя сумка не тяжелая? Если устал, давай я понесу, – сказал мальчик.

– Да нисколько не тяжелая! – радостно откликнулся Севка.

В эту минуту из-за угла выползла тряская телега с длинной лежачей бочкой. Над горловиной бочки плескалась вода, а впереди сидел старый дядька с небритым веселым лицом. Как раз такой, про которого есть песня:

Удивительный вопрос:
Почему я водовоз?
Потому что без воды
И ни туды и ни сюды!

Севка остановился. Дело не в дядьке и не в песне было. Телегу тащила ленивая грязно-белая кобыла. Белая лошадь!

Это была примета.

Сейчас, когда лошади в городах повывелись, примету забыли. Но во времена Севкиного детства мальчишки и девчонки знали: увидеть белую лошадь – это не к добру. Севка торопливо сложил пальцы в за-мочек.

Но замочек помогает лишь от пустяков: если за-пнешься левой ногой, или сядет на тебя белая бабочка-капустница (коричневые крапивницы пусть садятся, они добрые), или зачешется левый глаз (что, как известно, обещает слезы). А от белой лошади была лишь одна защита: кому-то передать свое «горе». Полагалось поскорее хлопнуть ладонью того, кто оказался рядом, и сказать: «Белая лошадь – горе не мое».

Но кого хлопнешь? Мальчик с растерянной улыбкой смотрел на Севку. «Замочки» у него были на обеих руках. И даже на ногах он беспомощно пытался сдвинуть пальцы крест-накрест.

Севка ощутил прилив геройства и великодушия. Он протянул мальчику ладонь:

– Передавай.

Синие глаза мальчишки вмиг потемнели. В них появился не то испуг, не то упрек. Он сказал тихо и очень серьезно:

– Что ты. На друга разве передают?

«На друга»! Севку окутало счастьем, как горячим воздухом.

– Тогда… давай, – сбивчиво проговорил он и протянул руку со скрюченным мизинцем. – Давай тогда всё горе пополам.

– Давай!

Они сцепились мизинцами и весело рванули руки на себя. И стало сразу ничего не страшно. Подумаешь, лошадь! Да хоть белый медведь!

Они зашагали рядом – два друга, два первоклассника, два человека, побывавших под бомбами, два таких похожих друг на друга мальчишки!

Они познакомились каких-то два часа назад, но за это время в их жизни случилось всё, что нужно для настоящей дружбы. Они научились понимать друг друга по глазам и улыбкам. Они выручали друг друга во время опасности. Они пополам ломали кусок хлеба. И пополам решили делить любое горе.

Только одного они еще не знали: как зовут друг друга. Они могли вместе играть, вместе спасаться от беды, могли доверять друг другу тайны, а спросить «как тебя зовут?» было неловко. Это лишь девчонки так вежливо знакомятся. А мальчишки узнают имена между прочим, при случае. Но пришел и такой случай.

Заговорили про книжки, Севка рассказал про «Пушкинский календарь», а мальчик про свою любимую сказку «Доктор Айболит».

– Потому что там про зверей, про пиратов и вообще про приключения…

– Я знаю! – вспомнил Севка. – Нам зимой в школе эту книжку читали. Только я потом заболел и не знаю, как она кончилась… Жалко…

– А возьми у меня и почитай, – сразу предложил мальчик. – Хочешь?

Когда пришли к дому, где они познакомились, мальчик вынес большую потрепанную книгу. На треснувшей обложке был корабль, а на палубе у него сам доктор Айболит и множество зверей. В том числе и замечательный Тянитолкай. Такая прекрасная книга!

– Тебе не попадет за то, что ты ее дал мне? – осторожно спросил Севка.

– Почему же попадет? – удивился мальчик. – Я маме про тебя расскажу… Да я эту книжку могу без спросу давать, это же не мамина, а моя. Вот, даже подписано.

Он откинул корку. На ее внутренней стороне были крупные буквы:

Юрик Кошельков

Севка почему-то застеснялся, кивнул, открыл сумку, чтобы затолкать книгу… И выдернул свою тетрадку по арифметике. Неловко сказал:

– А у меня вот такая подпись.

Мальчик внимательно прочитал, что было на обложке. Серьезно проговорил: