Сказки Шварцвальда

Тяжелые гардины из шоколадного муслина с золотой вышивкой обрамляли карнизы, в глубине полутемной гостиной призрачно мерцало зеркало, старинные кресла с позолоченными резными спинками приглашали присесть в эркере и полюбоваться видом на канал или на копии пейзажей Каналетто, красовавшихся на обитых шелками стенах. Нежные орхидеи, капризно изогнувшиеся в вазе, застыли на столике перед украшенным витой ковкой балконом.

Я фиксировала в памяти детали интерьера, пока Гай наполнял бокалы холодным ламбруско, кинув в каждый по ягодке малины.

Он подошел с запотевшим бокалом и с обезоруживающей улыбкой солнечного клоуна. Его глаза, не отпускавшие весь вечер, продолжали читать меня подобно открытой книге.

Мы сели в кресла напротив окна, любуясь водной палитрой. Закат отчаянно смешивал краски. Сумеречный маренго перетекал в насыщенный лиловый, сменившийся ночным индиго с неожиданными озорными всплесками жемчужной лазури, разбегающейся по водной ряби при легком порыве ветра.

Завороженные непрекращающимся цветовым интермеццо24, мы молчали, думая каждый о своем.

О том, что жизнь изменилась навсегда, предложив два пути: да или нет. Каждая клеточка моего тела дрожала от возбуждения и глупого восторга, от страха перед будущим и от предвкушения завтрашнего утра. Не было сил мешать рождению новой любви.

О чем думал мой визави, было скрыто…

Скользящие души. Viva Venezia! Окончание.

– Знаешь ли ты, что с высоты птичьего полета островная Венеция походит на поцелуй влюбленных друг в друга змей? – разорвал тишину вкрадчивый голос.

Я вздрогнула и подняла на Гая влажные глаза.

Он не смотрел на меня, его задумчивый взгляд продолжал скользить по волнам погрузившейся во мрак лагуны.

– Карнавал имеет особое значение для меня. В этом году он символизирует шесть чувств, соответственно шести основным сестьере – районам. По воле судьбы остров Джудекка символизирует Осязание (Легкая приятная дрожь пробежала по моему телу.), Кастелло – Вкус, а площадь Марка – Ум, но отцы города под этим названием скрыли Интуицию. Наша встреча с тобой предопределена судьбой.

Я не сводила с него глаз, ловила каждое движение, каждый вздох. Я безумно желала его. Он это чувствовал.

Гай приподнял уголок рта и, выпив остатки вина, поймал губами ягоду, медленно прожевал и поставил бокал на столик. Черт!

– Помоги разгадать одну тайну. То, что происходит сейчас, не случайно. Я шел к этому моменту долгие годы. Напротив меня сидит прекрасная женщина, нет, лукавлю, женщина божественная. Дар возвышает тебя над обычными людьми.

Я слушала в недоумении. Какой дар? Наоборот, утрата способностей сделала меня обычным счастливым человеком. Я лелеяла надежду, что они не вернутся, и я проживу остаток жизни без радио в голове, без тревожной лампы.

– Мне нужна твоя помощь. Особое видение.

Гай не сводил с меня пристального взгляда. Его синий глаз мертвой хваткой вцепился в меня. Странная ситуация: он просит о помощи ту, которая пять дней живет свободно, подобно миллиардам смертных, не видящих и не слышащих…

– Просто закрой глаза и расслабься. Доверься мне. Можешь облокотиться на спинку кресла. Сейчас важно, чтобы ты полностью отвлеклась от внешнего мира и прислушалась к внутреннему голосу. Верни его!

Я еще сомневалась, отказаться или нет, но Гай встал и подошел сзади к спинке моего кресла. Его руки коснулись волос, убирая с лица непослушные пряди; мужчина нагнулся, обжигая мою щеку своим дыханием. В тот же момент приятная судорога настигла тело, обдала жаркой волной и сжала подобно пружине.

– Сиди спокойно. Просто закрой глаза, расслабься и взлетай. Ты же умеешь летать. Ничего не бойся – лети за горизонт, моя белоснежная голубка.

Его руки нежно погладили лоб, медленно спустились к шее, продолжили плавные круговые движения, захватывая плечи. Внутри меня постепенно разгорался огонь. Гай был искусен в ласке, он поддерживал пламя на безопасном расстоянии, позволив вспыхнуть лишь маленькой свече, спугнувшей морок, на время затянувший разум. Свет пробудил утраченную чувствительность, вернул хрустальную ясность сознания.

Я вновь ощутила первопричину каждой мысли, рождающейся в голове, отправной пункт каждого явления, я стала прежней, способной сканировать реальность вокруг, за исключением одного человека, руки которого лежали на моих плечах.

Он оставался для меня тайной. Тогда меня это не смутило. Я боялась одного – ошибиться в нем, а еще больше – его потерять.

Он взял мою руку, сплетая пальцы, и создал контакт. Не прерывая его, мы переместились на ковер. Наши взгляды создали второй замкнутый круг. Я видела лишь правый умоляющий глаз, сконцентрировалась на его небесной глубине, сознательно избегая пустого, затянутого непроницаемой пленкой ока, словно за ним притаилась неведомая опасность.

Пристально глядя на меня, Гай начал рассказ: