Сказки снежных гор

— Пусть остаются, — Анатолий положил руку на плечо зятя. — Тут и правда недалеко, вещи мы заберем, пойдут налегке с рюкзачками. Прогулка только на пользу пойдет.

— Вот и хорошо, а я вам пирожков напеку свежих, — с умилением произнесла бабушка.

Завтрак плавно перетекал в обед. Вот уж на столе появились и жареная курочка, и отварная, посыпанная укропом и сдобренная сливочным маслом картошечка, и селедочка с лучком, и знатные бабушкины разносолы. Какой русский не любит хорошей еды да доброй компании?!

Взрослые шутили, вспоминали свое детство, а дети с удивлением узнавали о шалостях пап и мам. И о том, с каким нетерпением те ждали Нового года, верили в чудеса, с каким удовольствием читали сказки. Последние дни уходящего года в семейном кругу казались наполненными теплым волшебством.

— Такой дом у дедушки с бабушкой интересный, — произнес Мика, поднимаясь в мансарду, когда взрослые с Маргошей уехали, — и комната у тебя, Макс, здоровская. Как пиратская каюта. Я бы тоже такую хотел. Чего только стоят настоящий кованый сундук и спортивный уголок с веревочной лестницей и канатом.

— Ага. Всем друзьям нравится, — откликнулся Максим. — Вместе с дедом обустраивали. А ты кроме шахмат во что играешь? Нравятся компьютерные игры? Гонки, например?

— Мне больше стратегии нравятся или открытые миры.

— Я, вообще-то, тебя совсем другим представлял, — Макс плюхнулся с разбегу на кровать, — бабушка говорила у тебя разряд спортивный.

— Ну да, по шахматам. Это ведь тоже спорт. — Мика присел на диван. — А ты чего ждал? — Парнишка картинно заиграл бровями, сопровождая слова выразительной жестикуляцией. — Если брат с Кавказа, то на коне должен прискакать? Тык-дык, тык-дык. Джигит с кинжалом, с шашкой наголо. Зарэ-эжю-ю, да-а-а…

— Да мы тоже горцы, только уральские, — сквозь смех парировал Максимка. — Но, если по-честному, представлял тебя таким… ну-у, качком. Думал, выше меня будешь. И совсем не ожидал очкарика увидеть.

— А вот за очкарика и схлопотать недолго, — нахмурился Микаил.

— Да не, давай без обид. Нормальный ты пацан. Я взаправду тебя другим представлял.

— Ладно, — отмахнулся его собеседник, — мир.

— Мика, я у тебя спросить хотел, только стеснялся. Что Маргоше подарить? Не знаю даже, что может девочке понравиться.

— Я ей книжки обычно дарю или мягкие игрушки. Видел, какое платье ей бабушка шьет? Как у принцессы. Теперь у родителей будет выпрашивать корону или бусы. Эх, девчонки!

— А на Кавказе красивые горы? — Макс приподнялся на локте.

— Очень. Приезжай летом в гости, сам увидишь. А я хочу по зимнему лесу погулять, только без присмотра родителей, — добавил шепотом Мика.

— Желание гостя — закон. Хочешь, завтра напрямки рванем через лес? Там уже и лыжню накатали, и тропинок натоптали. Дед не знает просто. А мы с пацанами ходили на северных оленей смотреть. Их Деду Морозу в сани запрягают, когда на турбазе театрализованные представления проходят. Там и мини-зоопарк есть.

— Кла-а-асс! О таком только мечтать, — Мика даже руки потер от предвкушения.

Мальчики долго еще говорили, перескакивали с темы на тему, пока сладкий сон не сомкнул их веки.

Лесная барышня

Бабушка уложила праздничный наряд Маргоши в рюкзачок Микаила. Паренек вынес его в прихожую и стоял перед раскрытым шкафом в теплых шерстяных носках, связанных заботливой бабулей, и полном недоумении. Его куртки и ботинок в шкафу не было.

— Куртешку твою и ботиночки с рыбьим смехом родители увезли. На-ка вот, внучек, тулупчик надевай да пимы, — дед подал мальчишке сапоги с высокими голенищами, оленьим мехом наружу. — Максюшка наш вырос, а тебе в самый раз будут. Да вот еще кубанка. В городе-то носить вряд ли будешь, а тут, пока морозы да праздники, пощеголяешь как лихой казак.

Мика бережно принял из рук деда кубанку. С восторгом осмотрел. Кубанка была хороша. Из черного каракуля с тугим завитком, верхом синего сукна, прошитого как полагается серебряным галуном, теплым подкладом и старинной красной звездочкой вместо кокарды.

— О! Деда, большое спасибо. Да такую кубанку и дома с удовольствием носить буду. Она, наверное, тыщ пять стоит, а то и все десять. И звездочка с серпом и молотом — раритет, — мальчик крепко пожал морщинистую дедову руку, надел, хорошо прикрывая уши, — отлично сидит.

— Носи, внучок, с удовольствием. Сам шил. Память от меня будет, — засиял дед похлеще, чем начищенная до блеска бляха на ремне, которым подпоясывал старый атаман штаны с красными лампасами.

Макс тащил в прихожую свой рюкзак, казавшийся неподъемным, с ворчанием: «Только наша ба может напихать столько пирогов». Сунул ноги в валенки, натянул полушубок. Кубанку с верхом красного сукна и золотым галуном лихо заломил набекрень. Закинул рюкзак за спину.

— Готов? — Повернулся к Микаилу.

— Красная Шапочка с пирожками, — хмыкнул тот.

— Молчи уж, Микки Маус, — огрызнулся шутливо Макс.