Сказки старого дома 2

Луиза приказала кучеру, чтобы тот отогнал карету на соседнюю улицу и ждал нас там хоть до самого утра. Напротив дворца Тревиля улица как бы немного расширяется, а между домами вглубь квартала тянутся два извилистых переулка. Несколько довольно толстых деревьев стоят вдоль домов. Дом, на втором этаже которого сидят наши наблюдатели, как раз между этими переулками, и окна во все стороны. Гийом всегда предусмотрителен. Снял дом целиком, чтобы нам никто не мешал и не задавал вопросов. Превосходный обзор через огромное распахнутое окно. Жилище не заброшенное, а очень даже обжитое. Чувствуется, что хозяева словно вот-вот ушли и скоро вернутся.

— Гийом, а куда ты владельцев-то дел? — интересуется Луиза.

— Уговорил пойти погулять денька на три-четыре. Не очень задорого. Устраивайтесь. Ждать придется долго. Попить-поесть можно будет внизу, если что. Припасли. Но ухаживать за собой придется самим. Слуг я уже отпустил.

Не совсем прав оказался Гийом. Ожидание не столько долго, сколько изматывающе. Луиза вся извертелась. Присядет — вскочит, походит и снова сядет. Арман в десятый раз принялся полировать шпагу. Я разглядываю виньетки огромного резного шкафа. Пьер дремлет в кресле, а Гийом настрогал окорок и спокойно жуёт его с хлебом, поглядывая искоса в окно.

— Дай и мне тоже, что ли, — выхватывает Луиза у Гийома из рук уже обкусанный бутерброд.

— Ну, что ты такая нервная, Луиза! Давай я тебе рюмку коньяка налью. Очень помогает от беспокойства, — предлагает ограбленный.

— Не надо, — мотает та головой, — а это не они?

— Не они, не они. Еще слишком светло.

И правда — место довольно-таки оживленное. Шаги прохожих слышатся довольно часто. Однако и они постепенно доносятся всё реже и реже по мере того, как надвигаются сумерки, а затем и темнота. Молодой месяц уже выполз на небо. Еще узкий, но в чистом воздухе светит хорошо и даже отбрасывает резкие тени. Мы прекрасно различаем друг друга в его свете, не зажигая свеч. Да и какие могут быть свечи! С ними мы на улице ничего не разглядим. Зато сами будем как на ладони.

— А вот и кто-то из них, — тихо говорит Гийом, указывая направо, и все кроме дремлющего Пьера спешат к окну. — Не высовываться! — строго предупреждает он.

— Где, где? — нетерпеливо суетится Луиза.

— Вон, видишь — за тем деревом пристроились двое. Значит, скоро и другие начнут подходить. Им спешить некуда. До девяти еще целый час.

Но время всё-таки пошло быстрее. В первом этаже правого крыла дворца Тревиля зажглись все окна. Большой, однако, оказывается фехтовальный-то зал! Во втором этаже тоже некоторые окна осветились. Все остальные окна дворца темны. Но нас интересует зал, а что внутри — не разглядеть. Легкие занавеси только свет изнутри пропускают. Досадно. Открылась дверь крыла, кто-то вышел во двор, постоял несколько минут и опять скрылся внутри.

А рядом с нами заметное оживление. Одна из теней отделилась от дерева и заспешила в переулок. В боковое окно видно, что там уже собралась кучка человек в десять. Слева от нас тоже движение. Группка человека в три-четыре также выбрала деревья своим прикрытием. А во втором переулке жмутся к домам две цепочки людей, и к ним присоединяются всё новые и новые. Сверху можно хорошо их разглядеть. Кроме лиц, скрытых шляпами. Без плащей. Все вооружены, но легко — шпаги и кинжалы. Мушкетов нет. Пистолеты тоже на глаза не попадаются. Рассчитывают на бесшумную резню в силу своего численного перевеса?

У дворца Тревиля тоже началось движение. Двери открылись, и около них встал человек. Из темноты парка, как призраки, выходят тени — по двое, по трое; огибают угол дворца и ныряют в дверь.

— С улицы Феру ближе пройти через парк, чем по улицам, — тихо говорит Гийом. — Арман, ты сколько насчитал?

— Пятнадцать.

— А я четырнадцать. Значит, все.

И будто в подтверждение его слов двери затворились. С этой стороны тоже вроде бы все собрались. Никто больше не подходит. Стоят и тихо переговариваются друг с другом, словно чего-то или кого-то ждут. Может, вот этого? Хоть и медленно и осторожно, но всё равно, нарушая ночную тишину, подкатывает карета и останавливается поодаль, шагах в пятидесяти от дома, в котором засели мы.

— Хозяин приехал, — шепчет Луиза.

Что нарисовано на дверцах кареты, не видно, но один из фонарей кареты изуродован, и это говорит само за себя. Две тени отделяются от дерева и бегут к карете. Через минуту возвращаются уже вшестером, но и на козлах остаются двое.

— Смотри-ка — Генрих почти всех своих слуг присоединил к нападению, — едва слышно произносит Арман. — Теперь их должно быть сорок шесть против тридцати трех. Тринадцать человек — очень большой перевес. Это плохо для нас. Партия Генриха может смести кондейцев начисто с небольшими собственными потерями. Конечно, если мы сами как-то не вмешаемся и не подправим ситуацию.