Сказки старого дома

Простирающееся вдаль бескрайнее поле безлюдно и беззвучно ждет весны, чтобы снова ожить. В этой стороне ничего интересного нет. Выхожу из виллы, сворачиваю направо, вхожу в лес и иду вдоль опушки в сторону сада, чтобы выйти к речке. В кустах напротив виллы слышу какой-то подозрительный шорох. Из густой листвы торчат мохнатый зад и поросшие кудрявой шерстью ноги с копытами. Слегка пинаю копыто.

— Тс-с, — слышится из листвы, — не мешай!

Осторожно раздвигаю верхние ветви, чтобы увидеть дом. Во дворе, в тени виллы Охота, Ферида и Антогора занимаются гимнастикой. После завтрака-то? Никакого понятия о спортивном режиме! Однако зрелище весьма и весьма соблазнительное.

— Если они поймут, что ты за ними подглядываешь, то могут возмутиться и тогда тебе будет несдобровать, — тихо говорю я мохнатому заду.

Зад задвигался и стал выползать из кустов. Показалась рогатая физиономия.

— А, это ты, Серж, — с досадой произносит мой знакомец Габор. — Принесла тебя нелегкая! Зачем мешать-то эстетическому наслаждению?

Девушки между тем, что-то услышав, прекратили свои экзерсисы[24] и внимательно смотрят в нашу сторону. Увидев это краем глаза, Габор выползает из кустов и вмиг стремительно исчезает в глубине леса. Похоже, что амазонки уже когда-то ловили его за этим занятием.

Приподнимаюсь над кустами и успокаивающе машу девушкам рукой. Это то ли маленькая речка, то ли широкий и неглубокий ручей. Прозрачная вода, галечное дно и ровный берег, по которому легко идти среди деревьев. Солнце просвечивает через кроны, а пение птиц и другие звуки леса создают ощущение какого-то сказочного ожидания. Оно — сказочное ожидание — не заставляет себя долго ждать. Шагов через пятьсот деревья расступились, открыв небольшое продолговатое озерцо с пологими берегами, густо поросшими травой и полевыми цветами.

Кайма мелкого, чистого песка вдоль кромки воды усиливает очарование места. В дальнем конце озерца речка тихим водопадом по уступам сливается в озерцо с поросшей зеленью скальной стены. Волшебное место! Сбрасываю с себя то, чем меня снабдили на вилле, и ныряю в теплую и ласковую воду. Да, знает Александр толк в удовольствиях! Мне до него далеко. Заваливаюсь в траву и нежусь под лучами солнца.

От незаметно охватившей дрёмы меня пробуждают голоса и смех на противоположном берегу озерца. Группа легко одетых девушек. Смотрят в мою сторону и переговариваются между собой. Видимо, не ожидали кого-то здесь застать. А вон и Клития в их компании. Стало быть, нимфы тоже пришли порезвиться, и мое присутствие их смущает. Клития объясняет им что-то, кивая в мою сторону, и это разрешает сомнения. Компания не спеша раздевается.

Вдруг одна из девушек настораживается и, обернувшись в сторону леса, что-то коротко вскрикивает. Нимфы гурьбой бросаются в воду, вздымая тучу брызг, и быстро отплывают от берега. Из-за кустов вылетают четыре или пять фавнов и в досаде останавливаются. Момент внезапности потерян, и добыча ушла из-под носа. Между тем нимфы выбираются на мой берег и начинают выкрикивать фавнам всякие обидные словечки по поводу их волосатости и рогатости. Это не осталось без ответа.

Фавны собрали одежду нимф, побросали ее в воду и с независимым видом скрылись за деревьями. Платья сохнут на кустах, а я лежу на боку и с интересом наблюдаю, как нимфы, отжав волосы от воды, расчесывают друг другу их роскошное богатство. Одна из них, улыбаясь, внимательно смотрит издали мне в лицо. Подойти? Заговорить? Нет, пожалуй. Это их дом, а я в нем незваный гость. А если еще окажусь и навязчивым…

Мне это только кажется, или глаза нимфы стали увеличиваться, приближаться ко мне? Они всё ближе и ближе. Всё больше и больше. Кажется, что я вот-вот утону в их зеленой бездне. Волной накатывается ощущение приятной слабости и неги. И я действительно тону…

Когда поднимаю веки, то солнце уже давно перешло полдень. Вокруг ни души. Тишина. Пение птиц и тихое журчание воды по камням водопада только поддерживают гармонию этой тишины с окружающим миром. Одеваю пожертвованный мне не то хитон, не то тунику и не спеша бреду к вилле. Проходя через сад, натыкаюсь на Габора, в блаженстве развалившегося на скамье.

— Что же ты, братец, подвел-то меня? — пеняю я ему.

— Я просил тебя развлечь Шехерезаду разговорами и танцами, а ты ее в лес уволок. Она вроде бы обиделась насчет несостоявшихся плясок.

— Не говори ерунды, Серж, — отмахивается он. — Еще скажи, что она вообще осталась недовольной! Кто поверит в то, что говорят женщины? Это она меня обидела!

— Да ну?

— Всё время допытывалась, куда я прячу свой хвост. Словно я козёл какой, — и, подумав, добавил: — Или дьявол. А вообще-то я бы с удовольствием поучил ее и танцам при случае.

— Пойдешь со мной обедать?

— Да ты что! Там эти.

— Что, попался им как-нибудь?

— Замешкался я что-то разок и попался, — признался Габор и недвусмысленно почесал спину.

— Ничего, пойдем. Без вины они никого не трогают.

— Точно?

— Точно. Ты не с того начал. Нужно не подглядыванием заниматься, Габор, если хочешь познакомиться с амазонкой.

— А чем?