Сказки старого, нового и иного света (2 изд.)

Самый храбрый из юношей погрозил колдуну кулаком, но тот, слава Большому Отцу, не заметил. Самый умный крикнул: «Икопа, я тебя не боюсь!» — это было неопасно, потому что у Волосатого Страха нет ушей, он ничего не слышит. Кто-то замер от испуга, кто-то затрясся, кто-то даже завизжал, но хуже всех, позорнее всех повел себя Жмурик. Он упал ничком и зарылся лицом в землю.

Старейшина, наблюдавший за поведением испытуемых, потом дал каждому имя. Одного назвал Дразнящий Смерть, другого — Хитрый Енот, кого-то — Трясохвост, кого-то — Визгливый Пес, но самое позорное прозвище досталось Жмурику: он стал Трусливым Червяком, потому что спрятался в землю, как червяк.

Жить с таким именем в деревне было нельзя. Кто плевал юноше вслед, кто потешался, и отец сказал ему: «Уходи и не возвращайся, пока не добудешь себе имени, которого можно не стыдиться». Мать заплакала, боясь, что больше никогда не увидит сына, но тоже сказала: «Уходи. С плохим именем плохая жизнь, а я хочу, чтобы ты жил хорошо».

И Трусливый Червяк ушел куда глаза глядят, и шел так много дней, всего пугаясь и трепеща за свою жизнь. Действительно ведь страшно: укусит гремучая змея, или налетит торнадо, и ты умрешь, навсегда оставшись Трусливым Червяком.

Великая Равнина широка и пустынна, люди на ней встречаются редко. Миновало много недель, прежде чем изгнанник пересек ее всю и добрался до высоких гор. Там, в долине, он увидел стойбище: сотню вигвамов, украшенных изображением красной птицы.

Путника привели в самый большой шатер. В нем в окружении старейшин сидели вождь с добрым лицом и вождица с суровым лицом.

— Хао, — приветствовал их юноша. — Я иду по свету, чтобы добыть себе новое имя.

— А как тебя зовут? — спросили его.

Покраснев, он ответил:

— Трусливый Червяк.

— Это тебя раньше так звали, а теперь ты будешь Тот-Кто-не-Врет, потому что у кого хватило смелости не соврать, тот уже не труслив, — сказал вождь с добрым лицом, и юноша обрадовался. С таким именем будет не стыдно вернуться домой!

Но суровая вождица возразила:

— Он мог сказать правду, боясь наказания. Того, кто скрыл свое имя, суют головой в муравейник, чтобы лицо распухло от лжи. Однако он не червяк, потому что пришел издалека — червяки так далеко от дома не уползают. Пусть его зовут Трусливый Путник.

Юноша опять повесил голову. Нет, возвращаться с таким именем нельзя, а идти дальше страшно — вдруг умрешь в пути Трусливым Путником?

— Ты хочешь получить имя, на которое не стыдно откликнуться, когда позовет Большой Отец? — спросила вождица.

— Сильнее всего на свете!

— Даже если Он призовет тебя очень скоро?

Вопрос показался Трусливому Путнику грозным, и он собирался ответить «Нет!», но тихо сказал: «Да».

— У нашего народа, как у всякого, есть свое проклятье, — молвила тогда вождица не сурово, а печально. — К нам прилетает Личи-Ича, Красный Орел. Это его горы. Он разрешает нам жить здесь, а за это раз в месяц забирает одного юношу. Мы выбираем кого-то из наших сыновей и отводим на ужасную гибель. Сначала Красный Орел лакомится — выклевывает глаза и печень, потом вырывает когтями сердце и уносит мертвое тело с Жертвенного Холма к себе на Мертвую Гору. Нынче ночью Красный Орел прилетит опять. Если ты заменишь собою нашего юношу, назначенного в жертву, Большой Отец назовет тебя «Поднявшимся-на-Холм», и мы сообщим твоим родичам, под каким именем тебя поминать.

— Но ты можешь и уйти, время до вечера еще есть, и никто тебя сторожить не будет, — прибавил добрый вождь. — Это твой выбор.

— Да, ты можешь уйти, — подтвердила вождица. — Останешься жив. И останешься Трусливым Путником.

До сумерек Трусливый Путник пребывал в трепете. Он то вскакивал, чтобы убежать прочь, то снова садился.

Вот наконец стемнело. За ним пришли и сказали: «Ступай вон туда, Поднявшийся-на-Холм. — И показали на невысокий круглый курган. — В полночь Красный Орел прилетит за добычей. Вечной тебе охоты в Краю Незаходящего Солнца».

«Я не Поднявшийся-на-Холм, я Трусливый Путник!» — хотел крикнуть он, но не крикнул, а побрел в указанное место. Очень уж он боялся остаться с плохим именем.

В полночь луну закрыла тень — сначала показалось, что черная, но потом оказалось, что красная. Видеть в темноте красное очень страшно.

Над юношей нависла огромная птица, клюв ее был длиной с копье.

— Как тебя зовут, человеческое мясо? — проклекотал Красный Орел голосом, от которого по горам раскатилось эхо.

— Я… Я… Трусливый… Трусливый Червяк, — пролепетал несчастный, забыв от ужаса новое имя — так ему захотелось уползти червяком под землю.

— Красный Орел не питается червяками, — пророкотало чудовище. — Я не дятел и не ворона.

— Тогда я пойду? — с надеждой спросил Трусливый Червяк, вернее Трусливый Путник.

— И я останусь голодным? Ну уж нет. — Красный Орел шевельнул крыльями, поморгал глазищами, немного подумал и придумал. — Я знаю, что я сделаю! Я отнесу тебя Бес-Бигану и поменяюсь с ним добычей. Какая ему разница?

Личи-Ича цапнул юношу клювом за ногу и взмыл в ночное небо.

Красный Орел полетел на север над горами и летел так до самого рассвета, пока не начались прерии.