Сказки темного города. Махаон

– Это не он рассказал, – ответил Разиэль. – Ты забываешь, что я знаю все и что-либо скрывать от меня бесполезно.

Разиэль и Дорн перекинулись еще парой каких-то фраз, пропитанных недовольством, но я их совершенно не слышала, во все глаза глядя на высокого мужчину и отмечая про себя, что его человеческая сторона была под стать волчьей – та же мощь, то же величие и опасность, которые просто лавиной исходили от вервольфа.

– Дорн, на пару слов, – проговорил Разиэль, кивнув в сторону вошедших в зал Лилит и Азарга.

Едва только стригои удалились, вервольф протянул руку мне.

– Мне очень приятно увидеть тебя, не пребывая в форме волка. Я безмерно благодарен тебе за помощь, – улыбнувшись проговорил он.

– Вы не о такой помощи просили меня тогда. Но Дорн сказал, что произойдет, если войдет стая в город, – грустно ответила я, протянув ему руку для поцелуя.

– Ничего. Я все понимаю. Знал бы, что здесь есть кто-то, кто дорог тебе, не просил бы об этом. А так ты поступила правильно, мальчика озверевшая стая искала бы первым независимо от того, что приказывает им призывающий. У нас в крови желание уничтожить лидера клана и его потомство, поэтому то, что ты думала в первую очередь о дорогом тебе ребенке, это нормально.

– Вам уже лучше? – осторожно спросила я, заметив на его шее свежезажившие следы от ран.

– Намного. Главное, что меня не сжигает теперь изнутри яд стригоев, все остальное-вполне можно пережить.

– И что дальше? – настороженно спросила я, прекрасно зная, что если чистокровный вернется туда, где ему по праву рождения отведено место в военном совете, то все может измениться в считанные дни, но что было в голове у этого последнего представителя чернокровной линии вервольфов, я не знала.

Мужчина медленно отпил шампанское из бокала, наблюдая за Дорном и Разиэлем.

– Я еще ничего не решил, – наконец ответил он. – Посмотрю, что на уме у нового Аристократа, потом уже буду думать о своем следующем шаге.

Я молча выслушала его, затем подошла ближе и тихо произнесла так, чтобы никто не могу услышать, в первую очередь Разиэль:

– Он вас не отпустит, если вы не убедите его в том, что будете идти одним путем с стригоями. Теперешние правители ваших кланов если и не поддерживают их, то во всяком случае не мешают губить нас. Как вы поступите? Я понимаю, что вы не обязаны отвечать. Но все же. Чернокровные всегда были за ведьм и когда вашей линии крови не стало, то год за годом наша сила сопротивления сошла на нет. Трудно противостоять им, – кивнула я на Дорна и Разиэля.

Серые глаза вервольфа задумчиво посмотрели на меня. Он отдал бокал слуге и подошел ко мне ближе, сказав при этом тихо:

– Я знаю, что вам нелегко и ты хочешь сделать все, лишь бы Махаон возродил свое былое могущество, – его пальцы прошлись по бабочке на моей ключице. – Но я вырос среди них и если я и вступлюсь за ведьм, то исключительно не во вред стригоям. А ты осторожнее выбирай собеседника на эту тему. Ты совсем не знаешь меня и говоришь такие вещи, за которые Разиэль тебе шею свернет.

– И пускай, – хрипло проговорила я. – Вы думаете, что быть в плену здесь – это предел моих мечтаний?

– А ты пленница? – вервольф прищурил глаза. – Я думал ты под покровительством Дорна, – он кивнул на мою шею, на которой красовались две практические зажившие точки от зубов стригоя.

– Он просто хотел защитить меня, поскольку его сын, Тарон, мальчик, которого вы тогда лапой придавили на площадке для боя, он очень привязан ко мне. Но Разиэлю плевать на это. У чистокровных свои какие-то требования по отношению к тем, кого можно брать под свое крыло.

– Аристократ не может держать подле себя непроверенную представительницу ведьмовского общества, с которой его не связывают кровные узы, – проговорил вервольф. – Да еще и при наследнике. Я это знаю. Такого рода связи запрещены. И что он тебе предложил? – кивнул он едва уловимо на Дорна.

– Он не отпустит меня, – я опустила глаза. – Из-за Тарона. Но сказал, что даст мне жилье и поможет встать на ноги здесь, в пределах столицы.

Анвар лишь бровью повел.

– Разиэль не разрешит этого, – помолчав произнес он. – Дорн единственный, кого отпустили в свободное плавание за последние сто лет и не думаю, что чистокровный поставит под удар своего фаворита тем, что позволит тебе, призывающей, да еще и необратимой ведьме, быть близко к нему и его сыну.

– Да кто я такая, чтобы меня бояться? – едва не застонала я.