Сказки темного города. Равновесие

– И она, зная такое, оставила ребенка? – спросила все-таки я, в душе, конечно, понимая Диану, поскольку зная, что где-то там моя малышка, я просто выла внутри себя.

– Оставила. Сказала только тогда уже мне про все это, когда я его на руках держала, – ответила Листир и отвела глаза.

– И ты не смогла от него избавиться, – я понимающе покачала головой.

– Не смогла. Я тогда держала этот крошечный комочек с синими, как небо, глазами и что-то внутри меня не давало сделать этого. Хотя понимала, что на пророчество нельзя не обращать внимание.

– А что значит не поступит правильно? – нахмурилась я.

– Не знаю, – хрипло ответила Листир. – Это был первый полукровка, держа которого на руках даже я не могла понять, что в нем такое, отчего я не чувствовала то, что он темный.

– И что вы решили? Где этот мальчик?

– Мы решили оградить его от обеих сторон. Ни светлые, ни темные не должны контактировать с ним, чтобы он вырос вдали от всего этого. Диана остаться подле него тоже не могла, поскольку Вольф искал бы ее все равно и рано или поздно нашел бы, а значит нашел бы и ребенка. Мы отдали его в монастырь на землях людей.

– Господи, – закрыла я глаза, не представляя, что вообще теперь делать. – А если это не правильный путь? – посмотрела уже я строго на Листир. – Если ошибкой было отбирать его у отца и матери? Вы не подумали об этом? Может это и имела ввиду провидица?

– Я не могла допустить, чтобы ковен Лазаря получил такого ребенка, и оставить его подле нас не могла. Все рано или поздно поняли бы, что не Морган его отец. Ты поймешь, о чем я говорю, когда увидишь его.

– Что значит пойму, когда увижу? – испуганно посмотрела я на Листир.

– Верни малыша Вольфу и тогда все встанет на свои места. Тогда у тебя получится сделать все так, как нужно и верховный ковена Лазаря пойдет по светлому пути.

– А если нет? Тогда война уже на землях светлых? Если нет? Сейчас я просто спасу Астрадар, но малыш спустя пару десятков лет поведет темных на другие земли? – спросила я, сверля взглядом Листир.

– Скорее всего так и будет, а может я и ошибаюсь, – устало ответила она и опустилась на подушку.

– То есть ты не знаешь наверняка? Ты же ведьма такого уровня, как ты можешь не знать такое? – воскликнула я.

– Есть в мире то, что закрыто от всех. То, что призвано вершить наши судьбы. То, выбрав которое, мы рисуем картину нашего будущего. Это выбор наш, и он влияет на все. Даже я не знаю, каким он должен быть, чтобы все в итоге привело к мирному будущему, – ответила Листир, смотря мне в глаза.

– Прекрасно, – простонала я. – Такой выбор в итоге пал на мои плечи. Ты не знаешь. А я-то откуда могу знать? Что мне теперь делать?

– У тебя два пути. Первый – ты просто вернешься к Даркассану и заживешь дальше жизнью женщины темного, не обращая внимание на все происходящее здесь. Второй – ты берешь на себя ответственность в этом судьбоносном вопросе. Ты поедешь и посмотришь на мальчика, и сама решишь, как поступить. Пророчество никто никогда не может интерпретировать так, как оно сказано. Мы не знаем, что имела ввиду та ведьма. Может я ошиблась с Дианой, такой вариант ведь тоже может быть.

– Хороша задачка, – горько усмехнулась я.

– Ты справишься, – Листир погладила меня по руке.

– А если я не хочу? Одно дело пытаться исправить то, что уже произошло. А совсем другое брать на себя ответственность за судьбы в будущем. Я так не могу! – затрясла я головой и встала с постели. – Если малыш такой же, как его отец, то я представляю себе, что будет тогда, когда он вырастет подле него.

– Фрэя, – сказало была Листир, но я только упорно развела руками.

– Нет, не могу!

– Послушай меня! – оборвала меня ведьма. – Вольфганг очень любил Диану, но она испугалась тогда того, что сказала ей провидица и ушла от него, боясь того, что если малыш будет расти подле темного ведьмака, то пророчество и станет правдой, мало того, что ушла, но еще и сказала, что от малыша избавилась. Я отчасти понимаю его, почему он такой.

– Как можно понимать его? Ты в своем уме, Листир?! Сначала отец пошел войной, а теперь сын заканчивает начатое! Он меня извести со свету хотел, приказав Даркассану высосать из меня жизнь!

– Фрэя, они темные. Это другие сущности, ты не понимаешь просто. Так же, как мы защищаем свет, так они защищают свою темную сторону. А в случае с Дианой – он просто несчастный мужчина, пойми это. Но это не значит, что он будет плохим отцом. Если он избавится от той гнетущей части своей темной стороны, с которой ты можешь справиться, это будет хороший правитель Астрадара. А что потом, это будет потом, пойми это. Я тогда тоже не думала о сегодняшнем дне, когда синеглазого кроху отдавала в чужие руки, и мне кажется, что совершила ошибку, – по щеке Листир потекла одинокая слеза, и я поняла, насколько ее это все тяготило. – Решай. Иным способом ты не вернешь расположение Вольфа к Диане, а значит вся твоя затея провальная.

Я подошла к окну и разглядывая все происходящее на улице нервно теребила подол платья, пытаясь совладать с собой. Наконец я повернулась к Листир, и сказала: