Сказки темного города. Равновесие

– Я поверила бы тебе тогда, в покоях Листир. Но не сейчас, – прошептала я, проведя своим носом по его переносице. – Ты не просто любишь эту женщину, ты просто безумно любишь ее. Эти глаза, – потерлась я о его щеку, прищурив веки, – губы, – прикусила я свою нижнюю губу, – плечи, – приспустила платье с плеч, обнажив точеные руки. – Ты сейчас мне все этого говоришь, а я в твоих глазах вижу другое. Даже сейчас, вдыхая аромат ее волос, ты не думаешь, что я в ее теле, ты до жути хочешь ее. А теперь, когда это соблазнительное тело наполнено еще и кровью светлой ведьмы, то это желание в тысячу раз стало сильнее, так ведь, Вольфганг? Вы ведь, темные, руководствуетесь страстью в выборе спутницы, так ведь? И ты ни за что не загубишь ту, которая разжигает в тебе такой огонь.

Голубые глаза мужчины стали просто иссиня-черными и он, ухватив запястье моей руки, блуждавшей по его груди, прорычал:

– Даже если и так! Женщина против положения, которое достиг я – ничто! Дэррэк, – заорал он и спустя минуту в зал вошел ведьмак. – Брось ее в отдельную камеру. Трогать ее запрещено, иначе голову снесу! Я дождусь обратного обмена и вот тогда все будет иначе, – прошипел он мне.

Когда ведьмак крепко ухватил меня за предплечье и потащил в сторону выхода, я, брыкаясь и царапаясь, заорала:

– Бабушка хоть и не все мне говорила, но то, что обратный обмен возможен только тогда, когда обе стороны принимают это, я знаю это наверняка! А если он не произойдет, то обе погибнут или навсегда останутся в таком положении! Ты знаешь это! Я не приму обмен ценой жизней всех тех, кто томится под этим полом! Я не смогу жить с этим!

– Значит вы обе умрете, – хрипло проговорил Вольф и дверь за ним закрылась.

– Не брыкайся, иначе отвешу оплеуху и просто потащу тебя за волосы, – дернул меня ведьмак и я прекратила свои тщетные попытки освободиться.

Протащив меня за предплечье по темным ступеням, он открыл одну из пустых камер темницы и зашвырнув туда закрыл дверь на скрипучий замок. Я, нервно отряхнув платье, вскочила сразу на ноги и заорала:

– Лора! Черт бы тебя побрал! Ты почему мне ничего не сказала!?

В ответ же мне было только тихое шептание узников между собой.

– Лора! – заорала я еще сильнее. – Как ты могла!

– Фрэя, – наконец я услышала голос Клариссы. – Лору увели минут пятнадцать назад. Ее отправят в Золотой пепел, где она будет жить при дворе верховного как главная целительница. Она дала согласие на это.

– Как!? – прошептала я. – И что мне теперь делать? Где искать ответы? – я опустилась на кучу соломы в углу и отрешенно уставилась на плетущего свою маленькую сеть паука в углу камеры.

В голове была только одна мысль – я самая никчемная ведьма из всех до этого существовавших. Сил не имела, даже с той каплей, что была во мне и то не могла сладить. Единственным козырем против Вольфа был только его малыш, но смотря на то, каким был его отец, я знала, что если отдам его ему и не буду уверена в том, что его оставила темная сторона, жаждущая побед, то мальчик точно тогда пойдет по пути пророчества. И теперь я ох как понимала Диану, которая готова была погибнуть, только бы не отдавать малыша Вольфу. Ну а другой стороной медали моего понимания было то, что и в этот раз я просчиталась, да и не только я, а все, кто, скрывая от меня такие важные вещи, толкнули меня в неизвестность и снова проиграли. Думая обо всем этом, я изнывала под обреченными взглядами, которые периодически бросали на меня жители Астрадара из своих темниц напротив. Особенно страшно было смотреть в невинные глаза детей, которые не понимали, почему их держат здесь и что последует за всем этим. Одна маленькая фейри с зелеными, блестящими глазками подошла к прутьям решетки и уткнув между ними свое худенькое личико сказала:

– Ты же спасешь всех нас? Бабушка Лора так сказала. Что ты всех спасешь.

– Я спасу? Я похожа на спасительницу? – развела я руками указав на мрачные стены темницы вокруг меня.

– Похожа, – улыбнулась малышка и вытерла рукавом своего грязного платья нос.

– Что еще сказала бабушка Лора? – горько усмехнувшись спросила я.

– Она сказала, что твое призвание думать о нас, а не о себе, – девочка восхищенно посмотрела на меня и села на кучку грязной соломы, прижимая к себе свою куклу.

– Ну почему так? – прошептала я себе под нос и заплакала.

Улегшись на солому, я свернулась калачиком и, обхватив колени руками, закрыла глаза и уснула, то и дело ежась от холода, исходящего от каменного пола.

Глава 11

Проснулась я от крика, который прорезал каменные своды темницы. Быстро открыв глаза, я поняла, что наступил уже вечер. Затем вскочила, быстро подбежала к решетке и с ужасом уставилась на картину, которой боялась больше всего. Дэррэк, вытащив Клариссу из камеры, волок ее, отбивающуюся что есть мочи, наверх по ступеням к выходу из подземелья. В какой-то момент ему надоело ее сопротивление и он, отвесив ей пощечину, опрокинул ее в бессознательное состояние, затем взвалил на плечо и понес к двери.

– Оставь ее в покое, – закричала я. – Чертов гад! Оставь ее!