Сказки темного города. Сателлит

– И что теперь? Может отпустите? Зачем вам тратить время на меня?

– Тратить время и правда незачем, – проговорил он и едва заметно улыбнулся, скорее всего потому, что увидел загоревшуюся в моих глазах надежду на возвращение домой. – Но это никак не касается тебя, сателлит. Я бы может и отправил тебя домой, но в наших рядах нет таких представителей, которые могут одним взглядом нейтрализовать мою силу, или же силу огнеметающего именно в тот момент, когда она уже запустила свои когти в жертву. Так что посмотрим, на что ты способна, полукровка-стригфаэр. Вернуть домой я всегда тебя успею, не переживай. И почему ты так вообще хочешь вернуться? Хочешь и дальше влачить жалкое существование, которое влачила и твоя мать? Выйти замуж, родить ребенка, ходить склонив голову перед кем-то из королевской своры? Так ты хочешь жить?

– А почему нет? Хотеть семью не так уже и плохо на мой взгляд. Или вы считаете, что жизнь в этом месте черт его знает где вдалеке от людей и простой жизни – это предел мечтаний девушки? Да ладно бы это только. Но это ведь еще и начало конца каждого из здесь присутствующих. Когда закончится война, которая длится уже невесть сколько времени? Припадет она на наш век? Вряд ли. А что ждет тех, кого вы вот так искусно превращаете в идеальных солдат? Будет у них время для простой жизни? Не думаю. И если выбирать между работой на правящую династию или прозябание рядом со всеми здесь, засыпая с мыслью, что какое-то из последующих заданий станет последним, я выбираю первое. Все так живут, чем я отличаюсь от них?

Мужчина молча выслушал, затем встал и подошел ко мне так близко, что я отчетливо ощущала его запах, терпкий мужской аромат, наполненный нотами каких-то трав, мускуса и еще чего-то до умопомрачения манящего. Протянув руку, он взял у меня чашку и отпив глоток чая вернул ее мне обратно. Затем окинул оценивающим взглядом и с легким недовольством проговорил:

– Амбиции, стремление к лучшему, честолюбие, гонор…Где это все в тебе, маленький стригфаэр? Неужели ты не взяла ни ноты из того, чем был наделен твой отец? Почему идешь по жизни склонив голову? Так не должно быть. Ты не либер чистокровный. В тебе столько от нас должно было быть. Но вижу перед собой либера, приученного склонять голову и безропотно следовать сложившемуся укладу. Где та девочка, которая подожгла юбку ее высочеству? Где та, которая испепелила трость наставника? Где та, которая еще вчера едва не утопила нас обоих лишь за то, что я посмел забрать принадлежащее ей? Почему ты не идешь путем того, что так хочет вырваться наружу и в жизненно значимый отрезок согласна сидеть за вышивкой платья какой-то престарелой графини? Ты же стригфаэр, ты хочешь большего. По крайней мере должна хотеть. Перевернуть все на своем пути, но добиться желаемого, того, что движет тобой изнутри. Не разум, а внутреннее твое, сокровенное.

– Мое внутреннее сокровенное как раз и восстает против того, что меня заставляют делать то, что мне чуждо. И слушая вас, я подумала…может мы и воюем столько времени уже потому, что правит восьмым ковеном ваша династия? – хрипло спросила я.

– Это и твоя династия тоже, – строго проговорил Арон.

– Нет, не моя. Я не похожа на вас. Вы сами так сказали. Я сторонник порядка, закона и ценю это в нашем обществе. А стремление? У каждого оно свое. Мое – спокойная семейная жизнь с любимимым человеком. Хочу прожить так, как не смогла моя мать, лишенная такого жизненного пути представителем вашей династии, – проговорила я, сделав акцент на слове «вашей».

– Это судьба, а не он лишил ее этого. Я тебе уже говорил. Впрочем, твое право следовать тому, что тебе ближе, – спокойно проговорил Арон. – Но пока ты здесь, следовать будешь правилам, заведенным мной. Это, наверное, даже лучше, что ты такая покладистая. Не люблю возиться с приручением кого-то к порядку.

В этот момент я вспомнила про то, что говорила ему насчет висевшего у него некогда на шее амулета, о котором узнала, считав его боль. Решив сменить тему, я спросила осторожно:

– А амулет…Знак отличия, который вы сначала носили на себе, а потом повесили на дерево…наверное…Так Ирваза сказала. Он кому принадлежал? У меня в голове просто какие-то обрывки образов вашей боли, связанные с ним.

Арон приподнял бровь, затем усмехнулся и сказал:

– Я уже отвык от того чувства, которое возникает, когда подле тебя находится стригфаэр.

– Нет, можете не отвечать. Извините, что спросила, – мне стало неловко, что я так спонтанно начала лезть в его прошлое.