Сказки темного города. Сателлит

Два дня. Господи, я думала они будут для меня вечностью, но нет. Следующие два дня пролетели словно мгновение. Два дня я как завороженная наблюдала за всем, что меня теперь окружало. Новая жизнь, новое место, люди, впечатления, какая-то нескончаемая красота и…радость, такими бы я словами описала эти два дня. Я удивлялась как ребенок всему, что было теперь в моей жизни и порой не могла сдержать веселый смех, увидав то ли какое-то искусное украшение, преподнесённое мне в подарок Дэвором, то ли попробовав просто потрясающий торт, испеченный Лилит, то ли во время прогулки увидев искусно вырезанную из дерева кормушку для голубей, по вечерам на которой зажигали фонарь и туда слетались миниатюрные лесные фэйри, весело щебеча и собирая хлебные крошки для своих лесных пернатых друзей. Все впечатления, которые я получала, находясь в столице, были красочными и необычными для меня, девчонки, выросшей без присутствия в ее жизни такой роскоши, которая меня окружала в данный момент. Дэвор же просто наблюдал за мной и моим таким искренним, как он говорил, восхищением всем, что было для него обычным делом. Я более его не провоцировала, понимая, что мне нужно разобраться в себе без тех чувств, которые я получала едва только он касался меня. Но порой, видя, как темнеют и без того черные глаза мужчины, когда я нахожусь совсем рядом с ним, мурашки так и бежали по моей коже, давая понять, что нужно заканчивать с этой непонятной обороной и двигаться дальше. Эсмиру я так и не видела, но, как сказал Дэвор, с ней было все в порядке, хотя она еще более рьяно, чем я, отстаивала возможность своего выбора, которого у нее не было здесь. Мне правда передали письмо от нее.

«Ты представляешь, меня заставляют выйти замуж! Меня и заставляют! Да кто он такой, чтобы думать, что красивыми тряпками можно купить мое согласие! Я либер! Мне эмоции нужны! Хотя он и не плохой. Слишком спокойный только для меня. Ты же знаешь, как я люблю темпераментных мужчин. А этот лишь недовольно хмурится, когда я что-то выкидываю. Чем и выводит меня из себя. Лучше уж заорал бы, что ли! Но глаза у него чудесные. И эти длинные ресницы, из-под которых он недовольно так поглядывает на меня. В общем, скоро свадьба, а я сама не знаю, чего хочу» – прочитав такое, я лишь усмехнулась, узнавая в каждой строчке характер Эсмиры, которая и правда никогда не знала, что она хочет в данный момент и мне уже было жаль именно ее будущего мужа, а не ее саму.

Марисоль не отходила от меня ни на шаг все это время, требуя от меня внимание так, словно хотела насытиться моим присутствием в доме и в ее жизни.

– Да что ты такое выбираешь! – восклицала она, видя, как я пытаюсь из принесенных Лилит тканей выбрать что-то не столь дорогое, но красивое. – У папы куча денег, бери что тебе нравится! – с этими словами она обязательно вытаскивала из вороха тканей что-то просто баснословно дорогое и протягивала мне. – Вот такое тебе нужно носить! – у нее словно была интуиция на то, что и сколько стоит.

Затрагивать тему замка я не очень хотела, даже ради себя самой, но мне до ужаса были нужны некоторые ответы, поэтому однажды, сидя с ней за карточной игрой, я спросила:

– Как ты за все это время не выдала себя перед Ароном?

Девочка вмиг зыркнула на меня недовольным взглядом.

– Папа сказал, что имя Арона – табу здесь теперь. Ты же вроде как влюблена в него была, – проговорила она.

Я опешила от такой прямоты.

Потом, помолчав, она проговорила:

– Он у меня маму отобрал. Поэтому я молчала. Месть своего рода. Он неплохой, но то, что из-за него так сильно страдал мой папа – это прощать нельзя.

– Поэтому ты и пыталась извести тех ведьм, с которыми у него завязывались или назревали отношения? – я изучающе посмотрела на девочку.

– Да, – просто ответила она, рассматривая свои карты. – Я, конечно, лучше бы головы им сворачивала, но понимала, что тогда он бы меня точно убил. А так приходилось выставлять себя капризным ребенком, но зато за такое строго не наказывали тогда. Я не злая, как ты сейчас обо мне думаешь, – она перевела на меня свой отнюдь не детский взгляд. – Просто есть вещи, которые прощать нельзя. И я не прощаю. Никогда.

– А меня? Это же ты решила сохранить мне жизнь, сказав папе о том, что я сателлит? Зачем ты это сделала?