Сказки темного города. Триплет

– Нет. Не убью. Ты подарила мне самое дорогое за все эти столетия беспросветной жестокости. Ты, сама того не замечая, была действительно Хелисой. Той Хелисой, которую я помню. Молодой, любящей, спокойной. Той, которой я вплетал в косы ромашки в день солнцестояния. Той, с которой я встречал рассвет накануне моего отплытия на сражение. Я все это время помнил только свою боль и разочарование, и совсем потерял в памяти то, что ты вернула мне за эти два дня. И почему-то мне кажется, что это не якорь в тебе несет свет, а ты сама и есть свет. Мягкий, теплый свет, дарующий очищение и свободу, – проговорил мужчина, наклоняясь ко мне и мягко целуя меня в губы.

– Что теперь будет дальше, Алезар? – спросила я у него, всматриваясь в отчаянии ему в глаза.

– А чего хочешь ты?

– Я хочу, чтобы Джастин, его друзья, их дочери были свободны от проклятья, больше мне ничего не надо.

– Ты так любишь его? – тепло улыбнувшись спросил меня Алезар.

– Очень люблю, – ответила я и одинокая слеза потекла у меня по щеке.

– Проклятье невозможно снять в том смысле этого слова, о котором думаешь ты.

– Но что-то же можно сделать? – спросила я, чувствуя, что от нахлынувшей безысходности я начинаю задыхаться.

– Есть один выход, но я не уверен, что ты согласишься.

– Какой? На все пойду. Мне себя не жалко. Главное, чтобы все стало нормальным, понимаешь?

– В грядущий день красной луны ты можешь принести в жертву свою чистоту во имя свободы будущих поколений от всего того, что ты видела.

– Как это? – в ужасе спросила я, вспоминая сцену с девушкой в лесу. – Вы трое…меня…как тогда ее?

– Нет, я соберу силу триплета в Джастине в ту ночь. Буду только я и он.

– Это единственный выход? – проглотив комок в горле спросила я.

– Иного нет. Бить тебя я не буду, ты этого не заслужила. Я буду нежен, обещаю тебе и по максимуму сделаю все так, чтобы эта ночь была твоей и Джастина. Я не хочу забирать твое право быть в первую свою ночь с тем, кого ты так любишь, но она должна быть именно такой, какой я тебе говорю. Но это еще не все, Алиса. Так как ты якорь, то этим ты оттянешь все на себя. Ты сможешь сдержать меня собой. В каждую ночь красной луны ты будешь со мной. И после первой ночи ты понесешь ребенка, это будет девочка. Это будет моя девочка. Ты будешь знать это, Джастину знать этого не стоит. Потом у вас будут дети, ваши с ним дети. Но первая дочка, на которой окончится проклятье перехода, будет моим ребенком. Она не будет обычной, она сможет внушать людям чувства, это она переймет от меня, и поглощать тьму, это будет у нее от тебя.

– Сколько всего, – поежившись проговорила я.

– Вадома тебе не сказала, что проклятье якорь сможет снять только так. Родится необычная сила, светлая сила. Ты не бойся того, что она будет темной, нет. Но, как и у тебя, у нашей дочери будет свое предназначение, с которым она столкнется, достигнув восемнадцати лет. А до того на твои плечи и плечи Джастина ляжет обязанность подготовить ее ко всему, чтобы она, как и ее мать, не столкнулась лицом к лицу с непонятной для нее жизнью.

– А то, что ты будешь каждую луну приходить ко мне…это…

– Каждый раз ты будешь со мной, как с мужчиной. Но поскольку я буду в теле твоего мужа на тот момент, я думаю для тебя это не будет проблемой.

– Ты точно избивать меня не станешь? Как Елизавету… – тихо прошептала я.

– Елизавета…Елизавета взяла на себя бремя не посильное ей. Если бы ты не послушала Вадому и минуя мои воспоминания с Хелисой, попыталась что-то сделать, то тебя бы ждала та же участь, что и жену Джастина. Тьму можно озарить только светом. С силой триплета сложно совладать напрямую. Я не знаю, откуда все это узнала Вадома, но думаю у меня есть одно предположение. Мы сейчас недалеко от деревни цыган, пойдем, я хочу тебе кое-что показать, – он взял меня за руку, и мы пошли с ним в деревню.

Где-то через час мы уже стояли у ворот поселения. Нам открыл все тот же пожилой цыган и хотел было кинуться на Алезара, но тот одним только движением руки остановил его, давая понять, что связываться с ним не стоит. Старик отступил, и мы прошли во двор.

– Где Рубина? – спросил Алезар, и мужчина в ответ указал в дальний конец деревни.

Проходя через деревню, я слышала, как шептались старики, называя Алезара демоном. Но его это мало волновало. Подойдя к небольшому дому, на который указал нам старик, мы остановились у окна.

– Смотри, – сказал мне Алезар.

Заглянув внутрь дома через кристально чистое окно, я обомлела. В комнате сидела молодая беременная женщина и играла с двумя мальчишками-близнецами. Она смеялась и была такой счастливой, ее длинные светлые волосы были распущены и ниспадали тяжелой светлой волной до самого пояса, совсем как на…картине.

– Елизавета, – прошептала потрясенно я и отойдя от окна посмотрела на Алезара.

– Она не погибла тогда. Она сама тебе все расскажет, – ответил Алезар и постучал в окно.

Через мгновение женщина вышла на порог дома и сузив глаза сказала, кивнув головой в знак приветствия:

– Алезар.