Сказки темного города. Ворон

– Ты будешь надевать то, что нравится мне, – оборвал он недовольно.

– Даже так? – я удивленно приподняла брови.

– Даже так, – спокойно ответил Сайфер, изучающе глядя на меня. Затем повернулся к Рафаль и добавил, – когда соизволит вернуться Мэльвина, познакомь их. И вечером сегодня не забудь, что у меня будут гости.

– Все сделаю, обо всем помню, – сказала женщина, склонив голову и сделав реверанс.

– Иди с Рафаль, – обратился Сайфер ко мне. – Мне нужно уехать на какое-то время. К вечеру чтоб была идеальна. Я привык видеть подле себя сияющих женщин.

– Хорошо, – едва сдерживая дрожь в голосе проговорила я.

Его серебристый взгляд задумчиво скользнул по моему лицу и развернувшись он вышел из зала, оставив меня в компании служанки.

– Ну, пойдемте, мадмуазель Марлин, – враз улыбнулась женщина, явно понимая, что я готова в данный момент провалиться сквозь землю от чувства унижения и пытаясь приветливым отношением хоть как-то сгладить ситуацию.

Развернувшись, она кивнула мне и направилась в коридор. Я последовала за ней, едва ступая на негнущихся ногах. Пройдя по затемненному коридору, поднялась следом за служанкой на второй этаж особняка. Когда она отворила дверь в одну из комнат, я настороженно огляделась, отметив про себя, что комната обставлена явно с подачи женской руки.

– Это самая уютная комната в доме. Ее обставляли для Мэльвины, но она у нас каприза еще та, ей по нраву больше я бы сказала мужской стиль оформления интерьера, – проговорила Рафаль, увидав мой взгляд.

– Кто такая Мэльвина? – спросила я.

– Мэльвина – дочь его светлости. Приемная правда, – ответила экономка.

– Приемная? – удивленно спросила я, не представляя себе, как такое ужасное воплощение жесткого характера могло еще удочерить кого-то.

– Ну да, – ответила Рафаль. – Мэльвина с самих пеленок под опекой его светлости.

– Но она…так похожа на него, – осторожно проговорила я, вспомнив такой же, как и у Сайфера, серебристый взгляд девочки. – Я видела ее у входа в дом.

– Похожа, – улыбнулась женщина. – Глазами?

– Да. Такой цвет необычный для кораксов. Вы все ведь обычно темноглазые, – кинула я взгляд на служанку.

– Так они белые кораксы. Отсюда и схожесть. Но они похожи не только цветом глаз. Она и правда словно его дочь. Характер тот же, повадки, гонор. Словно плоть от плоти, не иначе.

– А его светлость не женат? У него своих детей нет? – спросила осторожно я.

– Нет, – махнула рукой Рафаль. – Нет ни жены, ни детей.

– А почему? – не унималась я, пытаясь хоть что-то разузнать о Сайфере. – Ему ведь лет тридцать пять? В таком возрасте обычно уже и жена, и ребенок, да еще и не один. Почему он одинок?

Рафаль окинула меня взглядом, затем усмехнулась, проговорив при этом:

– Главные военные кораксы очень поздно женятся всегда. Так заведено, Марлин. Сначала долг перед короной и государством, потом уже личная жизнь. Так того требует король. Пока коракс молод, полон сил и желания воевать, он служит, потом же, когда ему на смену можно поставить нужного преемника, его сменяют и с того самого момента он становится свободным от военных обязанностей. Тогда уже можно и семью создать. Только в случае с его светлостью не все так просто. Ему замены нет. Преемником может быть граф Дамиан, но он более сила, нежели мозг армии. Стратега такого, как его светлость, в рядах нашей армии нет и вряд ли будет.

– И что, и семью ему нельзя создать? Так и доживать свой век над планированием гибели для других? – натянуто улыбнулась я.

– Отчего же. Можно ему все. Король давно уже позволение дал. Да только не хочет он, чертяка, – скривилась женщина. – Привык засыпать и просыпаться над своими картами и прочей дрянью. Ну, вы поймете, о чем я говорю, когда поживете здесь какое-то время.

– Надеюсь это слишком на долго не затянется, – прошептала я себе под нос.

Рафаль подошла ко мне ближе и, положив на плечо руку, проговорила:

– Да вы не смотрите на то, что он так разговаривает с вами. В глубине души он очень хороший. Только показывает это очень редко.

– Если в глубине души, то это точно очень и очень глубоко, – хмуро усмехнулась я.

– Он такой всегда был. Еще с самых ранних лет. Я тогда кухаркой была при его отце. Он часто на кухне у меня засиживался, все книжки читал да вопросы мне задавал. Смышленый уже тогда был не по годам. С отцом у него натянутые отношения были всегда. Тот тоже всю жизнь положил на службу короне. Сыну мало внимания уделял. Ну вот и вырос он…одиночкой, – проговорила Рафаль.

– А мать? – спросила я.

– Мать? Дак…мать и не знает никто из нас, кто она. Отец его женат не был. Любовниц море было, а вот до законного брака так дело и не дошло. Принес он как-то одной ночью пищащий сверток в руках сюда в дом. Сказал сын. Кормилицу нанял, нянек целую свору. Так и рос наш герцог. Внимания море, а любви материнской да ласки ее так и был лишен.

– И он не знает, кто она?

– Может и знает, – пожала плечами Рафаль. – Да только если б знал, то обязательно общался бы с ней.

– А портрет в гостиной? Там женщина красивая такая нарисована. Я подумала это его мать.