Сказки темного города. Ворон

Когда Мэльвина вышла из комнаты, улыбка враз сползла с моего лица. Успокоилась? Куда там. Обида и страх беспокойным комком затаились у меня внутри. Гадкое ощущение беспомощности завыло внутри, заставив слезы навернуться на глаза. Жалобно выдохнув, я все же заставила себя сползти с кровати и приведя себя в порядок одеться. Покинув комнату, направилась в столовую, где меня ждала Мэльвина. Девочка сидела за столом и читала какую-то книгу, попивая чай. Усевшись напротив нее, я взяла вилку и с безразличным видом начала ковырять в тарелке салат.

– Что читаешь? – спросила я, видя, с каким интересом Мэльвина смотри в страницы какой-то достаточно старой на вид книги.

– В библиотеке старого герцога нашла какую-то книжку о кораксах. Здесь немного написано о таких, как мы с Сайфером.

– И что там сказано?

– Белые кораксы изначально были самыми сильными среди остальных. Когда в бой вступал белый, исход битвы был предрешен. Кровожадные, беспощадные…они не щадили, не брали в заложники и редко заключали мир. Уставшие от бесконечного военного противостояния, сильфиды, ведьмы и фэйри заключили триумвират, дабы освободить мир от такого рода сущностей. Они обратились к древней силе. Та дала добро на наложение проклятья, лишающего гармонии внутри сущности белоснежного ворона, суть которого состояла в том, чтобы не дать ему переступить грань обретения себя. С тех пор рождающиеся белые кораксы очень редко достигают совершеннолетия, практически никогда. Природа вновь и вновь дает им жизнь, а наложенное проклятье забирает. Здесь еще сказано, что чтобы разорвать эту смертельную цепь, выживший белый должен изменить свою душу, оставив неизменной сущность. Тогда природа белого коракса забудет о своем истоке и даст начало новой жизни, – нахмурив брови прочитала Мэльвина. – Дурь какая-то. И что это значит?

Слушая девочку, я задумчиво мешала чай ложечкой.

– Поэтому он и старается сохранить по максимум жизни, – наконец произнесла я. – Изменить душу – значит не идти кровавым путем, а оставить неизменной сущность – это значит быть военным лидером, все так же подчиняющимся королю, добиваться победы и прочих заслуг, но только теперь уже не ценой моря крови, а ценой стратегии, тактики и максимального выбора в пользу минимальных потерь. Сайфер – выживший белый коракс. Его отец точно давал читать ему эту книгу. Вот он и старается сделать так, чтобы звание «белый коракс» отныне перестало быть синонимом «кровожадный», а обрело свое новое звучание, новый исток.

– И тогда мы перестанем гибнуть? – напряженно спросила Мэльвина.

– Кто знает. Это только лишь моя теория, но она очень применима к Сайферу, – пожала я плечами.

– И ты думаешь у него получится? Если ты права, – глаза девочки загорелись огоньком надежды.

– Не знаю, Мэльвина. Время покажет, – улыбнулась я.

В этот момент двери в столовую распахнулись и на пороге показался Сайфер.

– Выйди, – враз сухо бросил он Мэльвине.

Девочка настороженно посмотрела на меня, затем захлопнула книгу и подошла к Сайферу. Встав напротив него, она проговорила строго:

– Только попробуйте тронуть ее, я сразу прибегу ей на помощь. Взрослый, сильный мужчина, а обижаете слабую женщину. Не стыдно вам?

Сайфер ничего не ответил на ее слова, лишь резко кивнул на дверь. Когда Мэльвина вышла, я интуитивно окинула взглядом стол, чтобы понять, где лежит нож. Сайфер проследил за моим взглядом, но ничего не сказал. Лишь нахмурив брови подошел ко мне и положил передо мной футляр. Я даже не шелохнулась, хотя прекрасно понимала, что он делает.

– Открой, – строго бросил коракс, пристально глядя мне в глаза.

– Мне от вас ничего не надо, – проговорила я, отодвинув от себя футляр.

– Марлин, – не меняя тона проговорил Сайфер. – Я не люблю просить.

– А кто сказал, что мне нужно, чтобы вы просили? – хриплым голосом ответила я.

Протянув руку, Сайфер взял футляр в руки и, помедлив, открыл его. Когда он достал оттуда серебряное ожерелье с голубыми, прозрачными, как слеза, камнями, я лишь с горечью прошептала:

– Слезы ветра… уникальные камни. Как символично.

Сайфер протянул мне ожерелье и проговорил сдержанно:

– Сильфиды редко находят свое счастье. Так у нас говорят. Не знаю почему. Еще говорят, что эти камни могут предотвращать плохие жизненные ситуации.

– «Пусть ветром унесет то, что сердце мое рвет». Так мама всегда говорила, потирая висевший у нее на шее камешек, который ей однажды подарил отец, – прошептала я и по моим щекам покатились слезы, которые вдруг из одиноких слезинок превратились просто в поток.